Но назавтра она проснулась с той же мыслью. Следующая была о том, что она не удосужилась расспросить синьору Ботелли о семействе Розетти. Единственное, что ей было известно, это то, что он живет со своей сестрой, два года назад овдовевшей, и племянницей. Несмотря на многочисленную родню, он был единственным наследником, и, естественно, все с нетерпением ожидали, когда же он женится и продолжит род.
Одно это вызывало удивление — то, что граф до сих пор не женат. Большинство итальянцев женились, не достигнув его возраста, — она дала бы ему около тридцати пяти. Как же надо было оберегать свою свободу!
Клаудия поднялась, приняла душ, тщательно причесалась. Пора выходить.
Палаццо Розетти располагался на Канале Гранде. Сколько раз она проплывала на гондоле мимо этого величественного здания, не зная, кому оно принадлежит! В отличие от многих других дворцов этот был в безупречном состоянии.
Немного подождав на остановке, Клаудия оказалась в «речном трамвайчике» среди многочисленных шумных итальянских семей. Ее отливающие белым золотом волосы и белоснежная кожа привлекали внимание, особенно мужчин, которые, как по команде, поднялись, чтобы уступить ей место. С большим удовольствием она прошла бы на верхнюю палубу, где дул легкий ветерок, но прирожденная вежливость помешала ей отклонить приглашение сесть.
Уже издали она увидела палаццо Розетти. Окрашенные в разные цвета деревянные сваи, к которым были пришвартованы гондолы гостей, неподвижно застыли, как часовые. Паром причалил ярдах в двадцати от него, и Клаудия медленно пошла по набережной. Главный вход оказался за углом. Палаццо занимал целый квартал. Только один его фасад выходил к воде, с востока и запада он был окружен садами. Жаль, что она раньше не знала этого! Могла бы прогуляться по дорожке между пышными цветами и зелеными газонами. Две пологие ступени вели к деревянной двери со звонком. Через мгновение дверь распахнулась.
Лакей в темно-синей, расшитой серебром ливрее провел ее в зал, который на первый взгляд показался ей уменьшенной копией Вестминстерского аббатства. Когда глаза привыкли к темноте, Клаудия рассмотрела высокие своды, стены, увешанные гобеленами, ряд венецианских окон, выходивших на Канале Гранде, и дверь, тоже ведущую на канал. Сейчас она была заперта на засов, но, очевидно, открывалась для принятия особо важных гостей. Клаудия представила себе вереницу разноцветных гондол и шествие сошедших с них дам и кавалеров в парадных одеяниях…
