Роман осторожно постучал в дверь ее комнаты и вошел, не дожидаясь приглашения. Шторы в комнате были наполовину задернуты и едва пропускали дневной свет. Мать лежала на диване. У Романа защемило сердце, когда он увидел, какой бледной и осунувшейся она опять стала.
Он на цыпочках подошел к дивану.
— Как ты, мамочка? — спросил он нежно, взяв ее за руку.
Рука была холодной, у мамы явно опять барахлило сердце. Роман не подал виду, как его это напугало.
— Как твои дела? — еще раз переспросил он.
— Хорошо, — улыбнулась она в ответ бледными губами. — А как ты? Хорошо, что ты ко мне заглянул. Садись же. Ты уже поел? Я тебе сейчас что-нибудь разогрею.
— Не надо, не вставай, пожалуйста, — попросил помрачневший Роман и уложил на подушки начавшую было подниматься Людмилу Викторовну. — Я уже пообедал.
Он знал, что мать ему не поверила, но она не протестовала. И это заставило его задуматься. Видимо, ей было намного хуже, чем он это себе представлял.
Как он ее любил! Она была ему и матерью, и подругой. От нее у него никогда не было тайн. По крайней мере до недавних пор. А теперь он почти боялся ее проницательных глаз, которые, казалось, глядели ему прямо в душу. Мать была слишком нездорова, разве он мог показать ей, что у него творится на душе. Он быстро опустил глаза.
— Как у тебя дела? — снова задала Людмила Викторовна вопрос, который волновал ее больше всего на свете.
— Просто замечательно. Но что обо мне говорить? Расскажи лучше, как ты себя чувствуешь.
— Выглядишь ты не очень веселым, Ромочка, — не обращая внимания на его просьбу, продолжала она. — Тебя что-то беспокоит? Какие-то проблемы с женой?
— Почему ты так решила? — насторожился Роман.
Людмила Викторовна как-то странно улыбнулась.
— Да не трудно догадаться. — Она чуть покачала головой. — Ведь у большинства мужчин больше всего проблем с их женами. И наоборот. А все потому, что не хватает характера, чтобы относиться немного терпимее друг к другу, чтобы приноровиться друг к другу. Скажи мне честно, Рома, ты-то счастлив в своем браке?
— Да, очень. Ольга прекрасная жена, — ответил он быстро.
Мать явно услышала в его голосе фальшивые нотки.
Она устало прикрыла глаза.
— Появятся дети, будет получше, — проговорила она тихо. — А ты будешь хоть иногда привозить ко мне детишек? Ведь я смогу их видеть время от времени?
— Мамочка, что ты такое говоришь…
Он так сильно сжал ее руку, что она не удержалась и вскрикнула от боли.
— Извини, — сказал он, вздыхая, и отпустил ее руку. — Оля не хочет детей. Да и я тоже.
