Мать еще была в постели, когда Рафаэль постучал в ее спальню. Это были любимые с детства покои с мозаичными полами и коврами цвета корицы и золота. Широкие французские окна вели на балкон, откуда открывался вид на патио. Утренний ветерок колыхал шелковые лимонно-желтые занавески.
Рафаэль ласково поздоровался с матерью и поцеловал ее в душистую морщинистую щеку.
— Значит, едешь в Мехико-Сити встретить ту женщину? — внимательно посмотрев на сына, тихо сказала донья Кончита.
Рафаэль поднял на нее удивленные глаза:
— Кто тебе сказал?
— Никто. Но другого я и не ожидала. Хуан всегда добивается своего. — Мать потеребила стеганое одеяло. — И ты посчитал, что лучше сделать это за него.
Рафаэль пожал плечами:
— Кто еще может знать нас как ты, мамачита! Да, я подумал, что так будет лучше для всех…
Донья Кончита окинула взглядом своего первенца.
— Рафаэль, если ты уедешь в Мехико-Сити, ты вернешься назад? — Она пронзительно посмотрела сыну в глаза.
— А как иначе мисс Лорд попадет в Гуадалиму? — засмеялся Рафаэль. — Но слишком не обольщайся. Скоро я вернусь в семинарию.
Донья Кончита плотно сжала губы.
— Но не слишком скоро, Рафаэль? Я понимаю, всем нужна твоя помощь. Одни идут за советом, другие за врачебной помощью, третьи еще по каким-то причинам крадут твое время. Но я, твоя мать, не могу довольствоваться малыми минутами в неделю, что выпадают на мою долю!
Рафаэль присел на краешек кровати и взял руки матери в свои:
— Мне очень жаль, мадречита! — Он поднес ее сухие руки к губам. — Но пойми меня! Я не мог отказать Хуану. Все слишком серьезно.
Донья Кончита провела ладонью по его волосам:
— Рафаэль, сынок, я старая эгоистичная женщина. Но мне нож в сердце, что ты обитаешь где-то в окрестностях, не желая жить в асьенде. Ты не мог бы, хоть до твоего отъезда, переехать сюда?
— Асьенда слишком далеко от деревни, мамачита. — Рафаэль выпустил ее руки и покачал головой. — Мой дом лежит куда ближе, и к тому же там я могу быть наедине с собой.
— И это для тебя самое важное! — В голосе матери звучал упрек. — Ладно, Рафаэль, не буду настаивать на том, чтобы ты жил здесь, но, по крайней мере, ты мог бы проводить больше времени со мной… пока я не потеряла тебя навсегда!
Это было уже слишком. Рафаэль поднялся:
— Хорошо, мамачита. Я буду приходить, как только будет возможность. А теперь мне пора… Надо сказать падре Доменико, что я и завтра не смогу ему сослужить.
— Полетишь до Пуэблы на вертолете?
— Да. У нас там еще есть машины?
