В Академии магов, где юноша учился довольно долго и довольно успешно, жизнь протекала несколько по-другому. Во-первых, было очень много детей, которые суетились, бегали, толкались, спорили. Во-вторых, учителя не могли уделять много времени каждому, следовательно, и материала он проходил намного меньше, чем мог бы пройти дома, рядом с матерью, готовой всегда поддержать его и нанять, в случае неудач, новых гувернёров и гувернанток. А, в-третьих, Седрику почти ни с кем не удалось подружиться. Кроме одной рыжей девочки по имени Хельга, у которой был очень вредный брат. Учителя мальчика замечали редко по сравнению с тем, как замечали его дома — хотя, вероятно, довольно часто для того, как обычно замечали детей учителя в Академии — и от этого становилось грустно. Мальчику всегда хотелось снова оказаться в Мэрифэйлии, рядом с любимой матерью и… почти любимым дядей. Там всё было родным, привычным. Там его всегда ждали, он мог прийти в любой момент и не испытывать смущения или неудобства.
Юный маг Седрик уже два часа стоял около короля и слушал его наставления перед отправлением на Землю. Конечно, маг мог понять этого человека, если бы захотел, но почему-то парню этого вовсе не хотелось. Возможно, хотя бы потому, что король никогда не был его кумиром, как для многих других жителей королевства. Почему? Тут, скорее всего, сыграло роль то, что Седрик воспитывался своей матерью и своим дядей. Те ненавидели короля всеми своими силами, всеми чувствами, всей природой. И хоть ненависть не передалась юному магу от его предков, зато осталось чувство пренебрежения и превосходства над остальными. Король был слишком слабым правителем и не был достоин править таким прекрасным и большим королевством, по мнению мага.
Чародей с детства славился некоторыми своими умениями, доставшимися ему по материнской линии. Отца своего он не помнил. А мог ли он его помнить? Ведь парнишке не удалось его даже увидеть. Он не мог даже узнать, что это был за человек. Мать Седрика всегда начинала жутко нервничать, когда речь заходила о каком-либо мужчине. Даже когда речь заходила о её брате, леди Траонт мгновенно менялась в лице, голос её становился гораздо выше и звонче, чем обычно, а привычные спокойствие и надменность исчезали. Что же можно говорить об остальных?!
Седрик боялся расспрашивать её. Можно было, конечно, поинтересоваться об этом у его дяди, лорда Траонта, но тот лишь многозначительно фыркал в ответ, показывая всем своим видом, что вовсе не намерен говорить о подобной ерунде, которой, по его мнению, являлось всё, что не было связано с чёрной магией. Впрочем, с матерью Теодор ладил не слишком хорошо, поэтому не факт, что он вообще знал отца Седрика. Герцогиня Джулия Траонт могла ничего не рассказать брату. И, наверное, правильно сделала, что не рассказала. Тот иногда любил болтать и рассказывать всякие удивительные истории всем подряд, даже тем, кому, по идее, лучше было не доверять.
