– Ладно, Мурад, философия нам не поможет. Нужны другие решения.
– Какие? Подумал? – спросил Мурад. – Что думаешь делать?
– А что делают заключенные во всех тюрьмах? Пытаются сбежать.
– Хорошо сказал, – Дурды, все еще лежавший на полу, приподнял голову. – Только разве это можно сделать?
– Очень можно, – Мурад говорил о побеге как о деле решенном. – Войдет охранник, его надо убить. Взять оружие, выйти и убить остальных. Они свиньи, не жалко.
– Может, не стоит? – высказал сомнение Андрей.
– Может, не стоит, – без малейшего сопротивления согласился Мурад и тут же жестко, стараясь подавить любую возможность возражений со стороны Андрея, добавил: – Но очень нужно. – А чтобы русский не объяснил для себя его настойчивость неоправданной кровожадностью, пояснил: – Если эти шакалы останутся живы, моему брату – конец. Тебе тоже. Мне – обязательно.
– Все, – сказал Андрей. – Это мы решили. Теперь надо договориться, как будем действовать.
– Убивать буду я, – объявил Мурад.
– Почему? – спросил Андрей. Брать на себя убийство не хотелось, но испуг показывать тоже не стоило.
– Убивать змею нельзя доверять даже другу, его рука может дрогнуть.
– Хоп, – сказал Андрей. – Забито.
Вместе с Мурадом они обошли камеру, выбрали места, откуда удобнее всего напасть на охранника, и главное – сумели отделить из основания стены ослабленный сыростью кусок камня.
Дурды, следивший за их приготовлениями, заметил:
– Вы только не зарывайтесь. Он будет сопротивляться и может сильно поддать.
– В драке халву не раздают, – успокоил брата Мурад. – Мы к колючкам готовы. Прорвемся.
– Я знаю, – согласился Дурды. – Даже коза до Мекки дойдет, если волк не съест.
Волк их не съел. Облегчило задачу то, что Огыз по натуре был пиен – завзятый пьяница и, когда ввалился в камеру, еле держался на ногах.
– Смотри, – сказал Мурад, – он пьянее водки. Вот хорошо!
– Берем? – спросил Андрей.
Мурад кивнул.
Стражник остановился у входа и поманил пальцем Андрея:
– Иди сюда, кафир. Пойдем учиться.
– Зачем? – спросил Андрей. – Я и так все знаю.
Он заводил Огыза, заставляя того отойти от двери. И тот действительно размахнулся дубинкой и сделал шаг вперед:
– Ты еще говорить смеешь!
Мурад скользнул вдоль стены и оказался за спиной бугая. Удар каменной глыбой по бритой голове оказался настолько сильным, что глыба в руке Мурада развалилась на две части.
Огыз качнулся, на мгновение застыл на месте и рухнул на пол лицом вниз.
Андрей подскочил к нему, вытащил из сжатых пальцев дубинку, вынул из кобуры пистолет, взял с пола наручники.
