Сотрудник вернулся с бумагой в руках. Аркадий Аркадьевич жестом указал, чтобы передал документ для чтения задержанному.
Морозов пробежал глазами один раз, потом более внимательно, потом присвистнул.
— Ну и дела!
— А ты думал.
— Как я понимаю, теперь любого можно подвести под определение «враг государства» со всеми вытекающими последствиями?
— Правильно понимаешь.
— Так…
— Да, дорогой Николай, собирается комиссия и решает согласно поданным документам, что с тобой делать — пулю в лоб пустить или лет эдак на тридцать в места не столь отдаленные отправить. И там тебе не царский комфорт каторги, а более жестокий режим, так что даю тебе, — Кирпичников посмотрел на часы, — десять минут, нет, скорее пять, на раздумывание, что мне рассказать, а что утаить. И вот от твоего рассказа будет всецело зависеть твоя же собственная судьба. Не буду отвлекать.
Аркадий Аркадьевич достал из портсигара папиросу и закурил, выпуская изо рта кольца дыма.
Меченый заговорил через три минуты.
Вначале кашлянул, словно просохло в горле, потом хриплым голосом произнес:
— Предусмотрено мне снисхождение?
— Повторюсь: все зависит от твоего интересного и поучительного рассказа.
— Что вас, Аркадий Аркадьевич, интересует?
Кирпичников отметил это «интересует».
— Меня не слишком заботит причина твоего появления в столице, о ней я догадываюсь. Мне поведай, кто навел на магазин господина Бабара?
— Индуса?
— Английского подданного.
— Когда мы прибыли в Петроград, я сразу же отправился по старым связям. Хотелось, чтобы местные обрисовали обстановку, поведали о перспективах, так сказать. Мы имели желание разом взять большой куш и отвалить в сторону. Россия, чай, велика, для всех в ней найдется дело.
— И?
— Что «и»? — хотел ответить грубо, но не получилось, вышла пародия. — Половина моих знакомцев разъехалась, половину вы пересажали, а остались… так, мелкота. В один из дней на меня вышел… — Меченый остановился и не знал, называть имя или не стоит, но, увидев сосредоточенный взгляд Кирпичникова, все-таки произнес: — Митяй Одноглазый. (Аркадий Аркадьевич не стал перебивать, а только кивнул, что, мол, знает этого кадра.) И поведал, что некий господин за хорошее вознаграждение ищет исполнителей для совершения ряда краж из богатых домов.
— Чего ж Митяй за дело не взялся?
— Я тоже об этом подумал. Митяй не тот человек, чтобы хороший куш в чужие руки отдавать. Сразу заподозрил, что здесь нечисто. Потом навел справки: и действительно, говорили, что работавшие на индуса после дел уезжали из столицы. Мол, куш хороший отхватили и в европы на отдых от трудов праведных. Но оказалось, что исполнителей больше никто и нигде не встречал. Смекаете, Аркадий Аркадьич?
