— Ну, как ты? — спросил Гурский.
Ремин даже удивился от того, какое облегчение испытал, услышав знакомый голос.
— Нормально, — ответил он. — В целом.
— Я еле пережил эту ночь, — сказал Гурский. — Думал, он до меня доберется, но что-то ему помешало.
Гурский, такой расчетливый, запрограммированный и математически выверенный, рассуждает о потустороннем, како свершившемся факте.
— Кажется, я тоже его видел, — осторожно сказал Ремин. — Но я не уверен. Может, нас кто-то разыгрывает.
— Кто? Об этом никто не знает. А если бы знал, мы бы уже сидели в СИЗО.
Ремин молчал. За окном собирались тучи.
Гурский продолжал что-то говорить о том, как он испугался прошлой ночью.
— Постой, — сказал Ремин, — а что если…
— И я об этом думал, — перебил Гурский, — хотел сегодня съездить туда… ну, ты понял. А у меня сцепление полетело. Хочу вызвать эвакуатор.
— Не стоит привлекать внимание, — сказал Ремин. — Тебя могут увидеть…
— Да мне плевать! Хуже не будет, — уже спокойнее сказал Гурский. — Я хочу знать, что происходит. Но без машины…
— Это очень опасно, — сказал Ремин.
Они поговорили еще несколько минут, так и не придя ни к какому конкретному выводу.
Ремин положил телефон на стол, потом сунул его в карман. Гурский прав, хотя он ему этого так и не сказал по телефону. Ремин всегда рассматривал Гурского как подручного, подчиненного, человека, безоговорочно выполняющего все распоряжения, не высказывающего своего мнения. Но сейчас Гурский очень точно нашел ниточку, которая может связать все происходящее с реальностью, и пусть даже страх не закончится, он превратится во что-то осязаемое, посюстороннее.
Последняя тонкая нить, оставляющая надежду на благополучный исход.
Ремин сквозь кладовую прошел в скудно освещенный гараж. Несмотря на царивший здесь беспорядок, он сразу увидел нужную вещь. Взяв лопату, купленную им для садовых нужд задолго до того, как в семейной жизни появились первые трещины, Ремин с трудом отыскал на пыльном верстаке еще и пару трикотажных перчаток. Немного поразмыслив, он тут же переобулся в стоптанные кроссовки, в которых совершал пробежки на школьном стадионе еще в благополучный силурийский период их с Кристиной отношений, когда молодая семья ютилась в съемной однокомнатной квартире возле железнодорожной станции. Кроссовки больше подходили для сегодняшней экспедиции.
Выйдя из дома, Ремин тщательно запер дверь на оба замка и исподлобья огляделся. Улица была пустынна и мрачна; похоже, собирался дождь. Ремин закинул лопату в багажник и осмотрелся еще раз. Где-то вдалеке заурчал мотор какой-то крупной машины, но вскоре затих. Высоко в небе парила птица, почти касаясь низко висящих туч. Ремин сел в машину и стал прогревать мотор. Случайно он поймал свое отражение в зеркале заднего вида и удивился, что выглядит почти хорошо, почти нормальным и здоровым.
