Кирпичников не ответил.
— Шаас где-то был почти два часа…
— Три, — вставил Аркадий Аркадьевич и на удивленный взгляд эстонца пояснил: — Часы били один раз, а это значит, что наш ловелас мог прийти к Илзе и в половине первого, и в час, и в половине второго. Так что накидывайте к двум часам отсутствия и третий.
— Вот-вот, а вы говорите, что он невиновен.
— Утверждаю и буду утверждать, но ведь и господин Кукк не был ни дома, ни у брата?
— Вы…
— Нет, — перебил Кирпичников, — я не буду удивлен, если мы выясним, что перед походом в дом многоуважаемого Кукка наш господин Шаас зашел и в гости к Соостерам, а конкретно — к Вену, — помахал рукой, чтобы помощник начальника полиции его не перебивал, — и встреча их состоялась на сеновале, а уж потом он направился к зазнобе.
— Вы хотите сказать, к Илзе?
— Совершенно верно.
— Но тогда либо он убийца, либо должен был видеть того, кто совершил злоумышление? — последнее слово Юрий Иванович выговорил по слогам.
— Не обязательно.
— Как так?
— Убийца начал действовать после ухода Шааса.
— Все равно не сходится по времени.
— Юрий Иванович, это мы с вами установим, не беспокойтесь. Меня больше занимает, где находился Кукк в ночь убийства и где он сейчас. Хотя правильнее сказать, у кого.
— Вы подозреваете, что и у Кукка есть женщина?
— Не исключаю такой возможности.
— Тогда… ничего не понимаю, — развел руками Юрий Иванович.
— А вы подумайте, пока мы будем возвращаться.
Хотя Тапа и был небольшим городком, но найти в нем человека, приехавшего неизвестно кого навестить, довольно трудно. Если не сказать, что задача невыполнима. Брат искомого — и тот ничего не знал, только пожал плечами, когда у него поинтересовались.
— Откуда мне знать, кто здесь у него есть. Обычно останавливался у меня, а сейчас… кто его знает…
Юрий Иванович спросил, не против ли Кирпичников, если они заедут в полицию и скажут, что надо кое о чем распорядиться.
Аркадий Аркадьевич не возражал.
Кеёрна пробыл в здании несколько минут.
Не стали испытывать судьбу и терять время, сразу же направились в Имаслу, чтобы там подождать Якоба Кукка, а заодно опять поговорить с крестьянами — не встречали ли в последние недели недалеко от деревни чужаков.
— Меня все занимает вопрос, — нарушил молчание Юрий Иванович, — почему топили печь три или четыре дня? Почему?
— Могу сделать предположение, — отозвался сквозь шум мотора Кирпичников.
— Каково оно? — с интересом в голосе спросил эстонец.
— Этот кто-то что-то в доме искал.
