Катков выключил магнитофон.
— Дальше, Геннадий Михайлович, порнография…
Муратов задумчиво заходил по кабинету. Остановился у окна, посмотрел в него. Отошел. Повернулся к Каткову.
— Как думаешь, какой смысл в том, что нам это подбросили? Если ответить на этот вопрос, можно понять в чем дело.
Катков скептически усмехнулся.
— В такой же мере если ответить кто стал инициатором, можно понять зачем это сделано.
— Хорошо, попробуем решить сразу оба вопроса: кто и зачем?
— Зачем — это ясно. Расчет на то, что мы засуетимся и поспешим дать ход делу.
— Коль скоро источник из ФСБ они и сами могли заняться этим делом.
— Думаю, им этот материал подкинули как кукушонка из МВД.
— Смысл? У них есть своя служба внутренней безопасности. Могли также возбудить дело по своим каналам. Без афиширования.
Катков понимал — Муратов и сам может ответить на все вопросы, да скорее всего уже и ответил, но как всякий солидный юрист старается проговорить версию со всех сторон, чтобы не оставить без внимания ни один нюанс, ни одну сомнительную деталь.
— Служба внутренней безопасности — это контора внутри ведомства. Волков — человек Чибисова. Сейчас положение у Чибисова довольно шаткое. Ему нет никакого резона раскачивать собственный стул, выбивая из под него такую ножку, как Волков. А чиновник, который все это дело нащупал понимает, что замахнуться на начальство без плохих последствий для себя не может. Если столб подпирает чью-то крышу, валить его бывает опасно.
— Зачем же тогда он передал материалы и нас и в ФСБ?
— Могут быть две причины. Первая. Человеку выгодно сделать бяку Волкову. В случае, если генерала уберут, пойдут перестановки и кто-то, вполне возможно, просчитал для себя вакансию.
— Второе?
— Человек искренний и честный. Видит грязь вокруг себя и решает о ней сигнализировать…
— В каком случае больше шансов на точность?
— В первом. Даже в варианте с честным сотрудником фактор выгоды нельзя отбрасывать.
— Почему ФСБ сбросило материал нам?
— Не думаю, что они примут такую формулировку. Если возникнет подобный вопрос, они ответят: мы прокуратуру проинформировали, поскольку дело касается человека неординарного, но по своей линии уже ведем проверку.
Муратов аккуратно совсем по-интеллигентному выругался, пробормотав нечто словесно неопределенное, но по смыслу конкретное.
— Так что мы в таких условиях будем делать? Вполне возможно, этим вопросом может поинтересоваться президент или премьер.
— Вопрос…
Катков задумался.
