Трагедии | страница 2



, в то время как его отец пребывает в добром здравии; мы усматриваем в этом благословение, прослышав о коем, столь многие народы воспрянут духом, и сценическая труба пашей нижненемецкой музы отважнее, чем когда-либо, выведет Люцифера, триумфально побеждаемого Михаилом, на подмостки перед троном властителя державы Верхних Немцев.


Вашего Императорского Величества

Всепокорнейший слуга

Й. ван Вондел.

К ПОРТРЕТУ ЕГО ИМПЕРАТОРСКОГО ВЕЛИЧЕСТВА ФЕРДИНАНДА ТРЕТЬЕГО

в час, когда Иоахимус Сандрарт [5] из Стокау, из Вены

в Австрии, меня почтил изображением Его Величества,

изукрашенным трофеями и венками.


Deus nobis haec otia fecit [6].


Светилом Австрии, взнесенным столь высоко,
Послать лучи Земле сегодня решено:
С престола горнего благоволит оно
К искусствам обратить взыскательное око.
О третий Фердинанд, ты словно Август новый,
Наследуешь ему, как верный сын отцу:
Ты знаешь бранный путь к небесному дворцу,
Внося в тревожный мир спокойствия основы [7].
Блаженный властелин блаженного народа,
10 Всевышний да блюдет тебя, твой век продлив,
И суд весов твоих да будет справедлив!
Орел доставил меч и скипетр с небосвода,
Корону возложил на славное чело, —
Начало дней златых на земли низошло.

ОБРАЩЕНИЕ КО ВСЕМ ДРУЗЬЯМ ИСКУССТВА И ЦЕНИТЕЛЯМ СЦЕНИЧЕСКОГО ДЕЙСТВА

Здесь преподносится вам, дабы сызнова воспламенить ваше рвение к искусству и дабы вместе с тем напитать ваши души подкреплением и поучением, священная Трагедия, имеющая местом действия Небеса. Великие Архангелы — Люцифер и Михаил, каждый поддержанный приверженцами, взявшими их сторону, — выходят здесь на подмостки, чтоб сыграть свои роли. Сцены и персонажи столь ясны и столь величественны, что им подобал бы более возвышенный стиль, более высокие котурны, нежели я умею для них измыслить. Никто из тех, кому понятен язык непогрешимых пророков божественного Духа, не станет трактовать, что мы излагаем историю Салмонея [8], воспротивившегося Юпитеру среди Элиды, подражавшего при помощи металлических брусьев своей колесницы грому и молниям, громом же и убитого; никоим образом не пытаемся мы заново поведать древний сюжет о битве Исполинов, — каковыми примерами пытается Поэзия отвратить внемлющих ей от высокомерия я безбожного подрывания основ церкви, вдохновляя взамен того к познанию природы; именно вихри и поветрия, замкнутые в нутре земли, в ее заполненной серными испарениями полости, порою ищут возможности исторгнуться, встопорщивая каменные скалы, творя дым, чад, пламя, трясение почвы и ужасающий шум, — разразившись же сими производными и поднявшись в небесную высь, бывают они вновь низвергнуты в основание суши и моря, и завалены пеплом и каменьями. Среди пророков свидетельствуют нам о падении Архангелов и их приверженцев Исайя и Иезекииль; также и Христов Евангелист дал нам наиболее истинное для нашего понимания богодухновенное известие, наконец, о том же говорит Иуда Фаддей, верный Его апостол, изречения коего достойны быть запечатлены в вечном диаманте, и еще более того — в наших сердцах. Исайя восклицает: "Как упал ты с неба, денница, сын зари! Разбился о землю, попиравший народы. А говорил в сердце своем: взойду на небо, выше звезд Божиих взнесу престол мой и сяду на горе в сонме богов на краю севера; взойду на высоты облачные, буду подобен Всевышнему. Но ты низвержен в ад, в глубины преисподней"