Эти два значения слова «коррелятивность» часто смешиваются в уме биолога подобно значениям слова «приспособление». Такое смешение почти законно в ботанике, то есть именно там, где теория образования видов посредством внезапных изменений имеет основательную экспериментальную основу. У растений функция далеко не так тесно связана с формой, как у животных. Глубокие морфологические перемены, вроде изменения формы листьев, не оказывают ощутимого влияния на выполнение функций и, следовательно, не требуют целой системы дополнительных переделок, хотя растение остается жизнеспособным. Но этого нельзя сказать о животных, в особенности если дело идет об органе вроде глаза, у которого, рядом с очень сложной структурой, функции чрезвычайно тонки. Здесь никак нельзя отождествлять простые совместные изменения с теми, которые кроме того являются дополнительными. Нужно тщательно различать эти два смысла слова «коррелятивность», ибо будет крупной логической ошибкой принять один из них в посылках рассуждения, а другой в его заключении. A это именно и делают, когда пользуются принципом коррелятивности при подробном объяснении дополнительных изменений и когда затем говорят о коррелятивности вообще, как будто она является чем-то иным помимо некоторой совокупности изменений, вызванных некоторым изменением зародыша. Идея коррелятивности уже начинает применяться в современной науке в том виде, как это удобно защитникам целесообразности; говорят, что это просто удобный способ выражения, который будет исправлен, так что, объяснив природу принципов и перейдя от науки к философии, мы опять придем к чисто механическому учению. Так оно и бывает, но только при том условии, если слово «коррелятивность» берется в новом смысле, уже не приспособленном к подробностям объяснения.
В общем, если случайные изменения, определяющие эволюцию, являются изменениями незаметными, то необходимо признать существование доброго гения будущего вида для сохранения и накопления этих изменений, так как естественный отбор не позаботится об этом. Если же, с другой стороны, случайные изменения внезапны, то прежняя функция не сможет продолжаться или же не будет заменена новой функцией, разве только в том случае, если все произошедшие изменения будут в совокупности дополнять друг друга для выполнения одного и того же акта; но тогда опять придется прибегнуть к доброму гению, на этот раз для сведения одновременных изменений к одному пункту, как раньше – для достижения непрерывности направления последовательных изменений. Ни в том, ни в другом случае параллельное развитие одинаковых сложных строений на независимых линиях развития не может обусловливаться простым накоплением случайных изменений.
