Врага было хорошо видно, но татарва не спешила. Куда им спешить? По виду их раза в два больше, да все на конях. Бегать бесполезно, догонят. Сдохнешь усталым. Он невесело усмехнулся про себя.
– Фрязы… – проворчал стоявший справа Василий.
– Чего?
– Того… Самострельщики выходят. Сейчас начнется. Попробуют нас расстроить. Пригнись за щит, дятел. Может, и не прошибет издали-то.
– Ага…
Петька наклонил копье и опустился на одно колено, за щит. Кто-то из второго ряда сразу поставил сверху вторым рядом свой, круглый. Сразу последовал тяжелый удар по руке и Петька с удивлением посмотрел на стальное острие болта, высунувшееся прямо перед его глазами. Защелкали русские самострелы из рядов. Бой на Куликовом поле начался.
“Не пробил!” – подумал он и ему почему-то показалось, что мир тяжело поворачивается вокруг его копья.
– Ты чего, Петька?
– Да так… Почудилось чего-то, Василий Иваныч.
– Тогда стой крепко. Эй, лапти! Кто побежит – сам зарублю. Держитесь!
– Сам ты лапоть! – весело откликнулся десятник справа.
…
Простой каплевидный щит со стальной оковкой по верхнему краю появился прямо перед ней. Пламя ударило, в него, отскочило, снова ударило и вдруг погасло, только кинжал горел. Потом погас и он.
Из темноты больше никто к ней не лез, не пытался схватить своими щупальцами. Кажется, в темноте даже появился проблеск света. Ирина подумала и сделала шаг вперёд навстречу ему. Ничего не произошло, только свет стал ярче и тогда она сделала второй шаг.
…
Вместо кирпичей под ногами была трава. Серая какая-то, будто ненастоящая. И небо было серым. Ни намека на солнце, или луну. Тусклый свет шел ниоткуда на небольшой круг покрытой этой серой травой земли. Края круга обрывались в пустоту. Посредине стоял небольшой домик, к нему она и пошла. Не прыгать же было с обрыва в пустоту.
Дверь была немного приоткрыта. Ирина потянула ее на себя.
– Я же говорил: кто-то там есть. А ты: “Пить надо меньше!”
На нее с интересом уставились двое сидевших за столом мужчин. Совсем молодых, лет по тридцать, не больше. Один в советской военной форме и почему-то в рваных сапогах. Второй в черном комбинезоне с “Железным крестом” на груди. Немец?
– Ты кто?
Он спросил не по-русски, но она все поняла.
– А где я?
Оба рассмеялась. Тот, что был в форме Красной Армии, сказал:
– Хотел бы я это знать.
– Я ему миллион раз объяснял, – усмехнулся немец. – Это граница миров. Он не верит. Говорит, что такого места нет. Но ты-то кто?
– Учитель зовёт меня: Рыжая.
