– …Panem nostrum quotidiānum da nobis hodie…
С пола слышалось тяжелое дыхание и какой-то скрип. Огни свечей плясали, готовые погаснуть. Лесь тронул Ирину за локоть и молча показал на стену, где из теней вдруг сложилась одна большая, похожая на голову огромной крысы. Ирина молча тронула рукоять висящего под курткой кинжала. Учитель кивнул, сделав ладонью знак, чтобы она не спешила.
– …Amen.
Огоньки замерли. Тело больше не шевелилось, а у крысиной головы на стене появилось два красных глаза.
– Отвечай, кто ты!
Ни слова в ответ.
– Я вытащил тебя на свет… – в голосе Зигфрида звенела злость. – Смогу и загнать туда, где ты будешь гнить до конца дней. Отвечай!
По руке Ирины как будто пробежали маленькие крысиные лапки. Она брезгливо встряхнулась. Невидимая крыса сразу исчезла.
“Пусссти!”
Отвратительный, шипящий голос неожиданно возник прямо в мозгу. Не ожидай она чего то такого – точно испугалась бы.
– Ну как хочешь, тварь… – Зигфрид вытащил пробку из бутылки с остатками святой воды.
“Нет! Спрашшшивай…”
– Я уже спросил.
“Нет ссслова… Нет имени…”
– Откуда ты?
“Жил здесь… Всссегда…”
– Это городская нежить, – сказал Лесь. – Но что с нею стало?
“Сссвет ссс неба… Сссила…”
– Так это он вас изменил?
“Да… Пусссти! Оссставлю вам тело… Ешшшьте…”
– Чтобы ты нашел себе другое? Рыжая, бей!
Ирина, не долго думая, ударила кинжалом по тени на стене. Та исчезла. Лежащий человек задергался и застонал. Лесь равнодушно посмотрел на него и сказал:
– Мелкая домашняя нежить, вроде домового, или овинника. Только мусорная, городская. Дело плохо, если они могут вселяться в людей. Сколько их еще по подвалам и норам здесь сидит? Скоро они обнаглеют, а там и по округе расползаться начнут вместе с пожарными и солдатами.
– Не соглашусь, – сказал Зигфрид, садясь в стоящее у окна кресло. – Если бы они все научились это делать, то от одержимых уже не было бы прохода. Но во-первых: этого не произошло. Пожарные бригады работают, вертолеты летают, все идет своим чередом. Во-вторых: эта тварь была довольно слаба. Без моего приказа она даже не смогла бы покинуть занятое тело, а его физическая смерть означала бы для нее долгий паралич. Труп она поднять тоже не смогла бы и тем более не смогла бы подчинить смелого человека с чистой совестью. Эти четверо были мародерами, потому и поддались. Их страх проложил дорогу нечисти.
– Страха здесь хватает, – заметила Ирина.
– Верно, – согласился тот. – Но одного страха мало. Даже демону нелегко подчинить человека. Нужно согласие, договор. А это существо по сравнению с демоном просто мелочь.
