— Хотелось бы узнать первым об их аресте, — пристав поднялся, застегивая шинель.
— Непременно, преступление совершено на приданном вам участке, поэтому вы первый узнаете о завершении расследования.
— Мне бы вашу уверенность, — уже в дверях вздохнул штабс-капитан Евграфов.
ПУТИЛИН НАБРОСАЛ НЕСКОЛЬКО строк и вызвал дежурного чиновника.
— Вот это, — он протянул лист сероватой бумаги, — в срочном порядке необходимо разослать по отделениям, частям, но самое главное — по участкам, именно по участкам. Они более знакомы с населением, и вызови ко мне господина Соловьева.
— Господин Соловьев в отсутствии по делу майора Ордынцева.
— Да-да, я помню, тогда Василия Андреяновича.
Дежурный чиновник кивнул и скрылся за дверью, несколькими минутами позже постучал и без приглашения, на манер Миши Жукова, бессменного помощника, вошел среднего роста, широкий в плечах и с неизменной застенчивой улыбкой надворный советник Иванов. Он хоть и недавно приступил к службе, но не только вписался в сыскную полицию, но и перезнакомился со множеством преступников. Память у него была, словно архив у письмоводителя. Все по полочкам и, когда надо, отыскивалось быстро.
— Добрый день, Иван Дмитрич!
Путилин в ответ только кивнул и указал на стул рукой. Иванов присел.
— Вы, наверное, уже знаете о происшествии во втором участке Выборгской части?
— Нет, — ответил надворный советник.
— Ах да, — сморщился Путилин, день только начинался, и не все отчеты были присланы из участков и сведены в журнал приключений, — так вот, — и он вкратце рассказал об убиенном, сведениях, полученных приставом Евграфовым.
— Значит, Андерс Паксу, и сведения о приметах уже рассылаются по участкам?
— Вы верно уловили.
— А мне следует найти лошадь и сани?
— Да. Вы же понимаете, что тогда и преступника найдем?
— Понимаю.
— Есть соображения?
— Смутные, — признался надворный советник, — мне надо немного подумать. — Василий Андреянович поднялся со стула. — Я, с вашего позволения, отъеду кое-что уточнить.
— Не возражаю, но только после того, как поделитесь со мной умозаключениями, а я своими с вами. Посмотрим, насколько они совпадают.
— Хорошо.
С ОДНОЙ СТОРОНЫ, лошадь с санями не иголка, но в таком городе, как Санкт-Петербург, такая безделица становилась сродни капле в море: вроде бы есть, но найти невозможно. Василий Андреянович перебирал в голове имена не тех, кто мог совершить кровавое преступление, а тех, кто мог купить у убийц сани с лошадью, таких людей было немного.
