— Один на один?! — в душе Арагволда вновь закопошилась ревность.
— Я тебя понимаю, братан, — оживился Беарнас. — Уж я-то знаю, что такое любовь. Кстати, Серый Плащ, ведь ты же ещё не слышал историю о моей любви!
— Нет, в триста первый раз я это слушать не могу! — отчаянно запротестовал Маэлнор.
— Да подождите вы со своей любовью! — оборвал их рассерженный Амрод. — Где Арагволд? Он только что был здесь!
— Элберет твою Гилтониэль! — выругался Беарнас.
А капитана уже и след простыл.
Глава 7. Человек и урукхайка
Остановить Арагволда было уже невозможно. Окрылённый успехом своей миссии и разгорячённый сомнениями, он просто не заметил королевскую охрану, пройдя сквозь неё как нож сквозь масло.
У дверей королевской приёмной истерлинг столкнулся с выходящим оттуда Углукбеком, но лишь слегка кивнул своему спасителю. Оставив Его Светлость в недоумении, человек ворвался в заветную дверь.
Кэшта обернулась. На её лице можно было прочесть смесь изумления и возмущения — к королеве никто не смел вторгаться без доклада. Но как только она увидела капитана, зелёные глаза царственной урукхайки тут же засверкали от радости, словно два больших изумруда.
— Арагволд! Слава Эру, ты живой! — вскричала она, и сама не заметила, как оказалась в объятиях у человека. — Ой, а что у тебя с лицом?
— Пустяки, обыкновенный синяк, — отозвался с улыбкой истерлинг. В эту минуту он был вне себя от счастья, а всё остальное не имело значения.
— Прости, я так виновата перед тобой! Из-за меня ты постоянно попадаешь во всякие передряги!
— Тебе не в чем винить себя, — в словах Арагволда сквозила нежность. Сейчас он простил бы ей всё на свете. — Мужчину шрамы украшают, а шрамы полученные из-за женщины — вдвойне. И потом, я же люблю тебя!
Неожиданно Кэшта отстранилась.
— Я что-то не так сказал? — пробормотал капитан потрясённо.
— Извини, я уже, к сожалению, не та бедная девушка, которую ты встретил на дороге. Теперь я — урукхайская королева.
— Ну и что из этого?
— Я больше не принадлежу себе и должна, прежде всего, думать о национальных интересах. Близкие отношения с человеком могут скомпрометировать меня в глазах народа, особенно сейчас, когда в число моих подданных влились националистически настроенные урукхаи из бывшего Рейха, а на носу выборы.
— Почему мы должны оглядываться на то, что подумают какие-то урки?
— Ну, я же только что объясняла! — с отчаянием в голосе произнесла Кэшта.
— Я вижу, что эти урки тебе дороже, чем я! А ведь это именно они убили твоих родителей, да и тебя бы прикончили, если бы мы не подоспели!!!
