Простите мне, если я говорю жестоко и даже непочтительно: меня извинят ваши прошлые сумасбродства. Я выразилась сильно, потому что я желала сделать сильное впечатление и думаю, что я поступила к лучшему.
Раз навсегда помните, что я не приму больше никаких просьб относительно Элинор. Если она хорошо воспользуется помощью, которую я ей делаю теперь, я, может быть, решусь оказать ей и в будущем услуги — только без просьб. Если она или вы, дурно воспользуетесь этой единственной возможностью — я умываю руки от всех ваших будущих несчастий.
Деньги эти можно получить у г. Блоунт, на улице Мира.
Я надеюсь, что вы бываете в протестанской церкви, на улице Риволи.
С искренним желанием вам счастья и земного, и вечного, я остаюсь, любезный батюшка,
ваша любящая дочь
Гортензия Баннистер».
Джордж Вэн залился слезами, когда окончил это письмо. Как жестоко кольнула его эта добросовестная дочь, которую он, конечно, обворовал, но так великодушно, величественно и небрежно, что это воровство могло назваться скорее добродетелью, чем пороком. Как жестоко его старое сердце было истерзано этим горьким письмом!
— Как будто я дотронусь до этих денег! — кричал Вэн, приподняв свои дрожащие руки к низкому потолку с трагическим жестом. — Разве я был такой злодей для тебя, Элинор, что эта женщина обвиняет меня в желании лишить хлеба тебя, невинную.
— Папа, пана!..
— Неужели я был таким жестоким отцом, таким изменником, лжецом, плутом, обманщиком, что моя родная дочь говорит мне такие вещи?
Голос его делался пронзительнее с каждой фразой, и слезы заструились по морщинистым щекам.
Элинор старалась губами отереть слезы, но он оттолкнул ее с пылкостью.
— Уйди от меня, дитя! Я злодей, вор, мошенник…
— Нет, нет, нет, папа! — Закричала Элинор — Вы всегда были добры ко мне, милый, милый папа!
— По какому праву эта женщина оскорбила меня этим письмом? — спросил старик, отирая глаза и указывая на скомканное письмо, которое он бросил на пол.
— Она не имела права, папа, — отвечала Элинор. — Она злая, жестокая женщина. Но мы отошлем ей эти деньги назад. Я лучше теперь же поступлю на место и буду работать для вас. Я лучше бы пошла в ученье к портнихе. Я могу научиться скоро, если буду стараться очень прилежно. Я немножко умею шить. Я сшила это платье, оно сидит очень хорошо, только я скроила обе спинки на одну сторону, и оба рукава на одну руку, много пропало материи, и вот почему юбка немножко узка. Я скорее все согласна сделать, папа, чем принять эти деньги. Мне не хочется вступать в эту парижскую школу, а хочется быть с вами, папа милый. Только одного желаю я: Мисс Беннетт возьмет меня в учительницы и даст мне пятнадцать фунтов в год, а я все буду присылать к вам до последнего шиллинга, папа: тогда вам не нужно будет жить над этой гадкой лавкой, где от мяса пахнет так нехорошо в теплую погоду. Мы не возьмем этих денег, папа?
