— Присаживайся.
Мужчина указал сыну на кресло.
— Думаю это тебе пить еще рано.
Малкольм улыбнулся. На столе появился графин с апельсиновым соком и белая салфетка. На салфетку легли два скальпеля в пластиковой упаковке, ватные шарики, перекись водорода, маленькое блюдце и секундомер.
Малкольм с интересом и тревогой наблюдал за приготовлениями отца. Особенно его озадачили новенькие скальпели. Мальчик решил, что отец все расскажет и покажет сам. Он перевернул один из стаканов и налил себе сок.
— Тебе налить? — спросил Малкольм.
— Не откажусь, — ответил Джеймс с улыбкой.
Он отошел к окну, собираясь с мыслями. Малкольм отпил сок и поставил стакан. Мужчина молча смотрел в окно.
— Папа, — сказал Малкольм. — Ты меня пугаешь.
— Извини, сын.
Джеймс сел на второе кресло возле журнального столика, отхлебнул сок и шумно его проглотил.
— Я не знаю с чего начать, поэтому начну с вопроса, — сказал он. — Малкольм, ты мне доверяешь?
Джеймс сделал ударение на слове «доверяешь». Малкольм удивленно смотрел на отца. Он никогда не задумывался, над этим вопросом раньше. Он не отрывал взгляд от отца и медленно качал головой.
— Да, — сказал Малкольм, растягивая слова. — Папа.
— Тогда лучше один раз показать, чем сто раз рассказывать.
Джеймс взял один скальпель и вскрыл упаковку. Он пропитал ватный шарик перекисью водорода и протер им большой палец своей левой руки. Затем он положил шарик на салфетку и взял скальпель. На долю секунды острие коснулось пальца. Малкольм вздрогнул от неожиданности. На подушечке пальца выступила кровь и медленно потекла на ладонь. Джеймс запустил секундомер.
Недоумение на лице мальчика росло. Он задавал себе простой вопрос, зачем отец это делает. Малкольм предполагал, что с ним снова будут разговаривать о случае возле магазина. Он смотрел, как завороженный, на палец отца. Кровь перестала течь. Она стала темнеть, засыхая на вытянутом пальце.
Джеймс выключил секундомер и повернул его к сыну. Мальчик недоуменно смотрел на циферблат. Цифры замерли на отметке сто сорок восемь секунд. Мужчина взял вату и осторожно протер руку и палец. Он старался не касаться пореза.
— Как часто ты резал пальцы, Малкольм?
Мальчик посмотрел на свои руки. Он помнил, что когда они с отцом строили бумажные модели самолетов и кораблей, точно резал пальцы.
— Не помню, папа, — ответил он честно. — Часто.
Он разглядывал пальцы своих рук, без единого шрама, и не понимал, куда клонит отец. Джеймс пододвинул к сыну запакованный скальпель.
