— Простите, — извинилась я. Он просматривал какие-то документы. И всё… я стою, ожидая дальнейших указаний, а он сидит и смотрит свою бумажки. Становилось неловко.
— Надеюсь вы успели на работу вовремя, Мария, — произнёс он неожиданно. — Вы не знали, что в такую погоду желательно выходить намного раньше из дома?
Я не поняла вообще ничего. О чём он?
— Да, успела, — отозвалась я в конце концов. — Простите, больше подобного не повториться.
Я говорила стандартными, заезженными фразами, поскольку просто не понимала к чему весь этот разговор.
— Вам повезло, что мой водитель успел затормозить, — всё так же холодно сказал директор. И тут я вспомнила утро. Боже, так в той машине он и был?!! Твою налево! Надо же было попасть именно под его машину! Стало неимоверно стыдно и я, кажется, начала краснеть.
— Я просто… был дождь… — начала мямлить я. — Прошу прощения, Александр Викторович.
Меня начало потряхивать от страха. А дело в том, что он даже не смотрел на меня! Вообще! И откуда ему моё имя известно? Неужели он уже успел просмотреть всю документацию?
— Будьте внимательней, — последовал ответ. Он оторвался от монитора, взял чашку кофе… и тут же поставил обратно.
— Переделать, — последовал приказ. — Вы не знали, что я пью из специальной кофеварки?
Я растерялась. Боже, какая же я дурочка! И как он узнал?! Кофе же не отличается! Запах тот же! Цвет тоже! Каким Макаром вообще?!
— Не знала, — соврала я. — Простите, я переделаю.
— Не лгите, Мария, — неожиданно сказал директор и посмотрел мне прямо в глаза. Да я чуть в обморок не грохнулась от такого взгляда! Словно расплавленная сталь плескалась в его глазах. И не было злобы, было немой и лёгкий укор, но я не могла ничего ответить на это. Меня словно парализовало от страха.
— Простите, — выдавила я из себя. Он внимательно посмотрел на меня и молча приподнял одну бровь, мол, чего ждём? Я поняла, что пора хватать чашку и валить. Но она стояла с другой стороны стола. Немного растерявшись, я на дрожащих ногах обошла стол и взяла чашку с блюдечком.
— Отныне за вашей работой я буду пристально следить, — произнёс он и эта треклятая чашка чуть не вывалилась из моих рук. Он говорил, сложив руки на груди. Чувствовала себя нашкодившим щенком. Не удивлюсь, если я уже вся красная.
— Хорошо, Александр Викторович, — сказала я, сглотнув.
— Шевелитесь, Мария, — кинул он мне. Я тут же пулей вылетела из кабинета. Сердце гулко стучало, а руки тряслись.
Я чуть ли не бегом устремилась на кухню, по пути ловя на себе сочувствующие взгляды.
