Термин Radix отсылал к опорной дате, с которой астроном сравнивал все свои наблюдения. Похоже, что автором текста и таблиц мог быть не кто иной, как сам Чосер. По мере изучения текста и анализа его стиля, Прайс все больше убеждался в этом. Чосер явно написал это текст как дополнение к трактату об астролябии, рассказав историю движения планет, как рассказывает ее в первом из «Кентерберийских рассказов». Больше того, путаные исправления заставляли предположить, что это не копия, сделанная писцом, а оригинал, написанный рукой самого Чосера, единственный сохранившийся пример его почерка. Это было сенсационное утверждение. Но с тех пор никто не сумел опровергнуть теорию Прайса, и эксперты по сей день спорят, прав ли он.
Это удивительное открытие вновь направило Прайса в другую сторону, приблизив его еще на один шаг к Афинам: он решил специализироваться на истории астрономических приборов. Ведь самые первые научные приборы – экваторий, а до этого астролябия и солнечные часы – были связаны с небом, и именно они могли привести его к началу истории создателей таких приборов. Они говорили ему, что долгие века люди всматривались в мерцающие в небесах светила и испытывали то же желание, что и он сам, – измерить, понять и предсказать. Ему хотелось выяснить, откуда пришло знание, сокрытое в этих приборах, и понять, что связывает сотни поколений человеческих существ, зачарованных движением звезд.
В это время он работал с Нидэмом и китайским историком Вон Линем над работой о древних китайских астрономических часах. Их результаты были опубликованы в 1956 г. в престижном британском научном журнале Nature, как раз между двумя сообщениями с переднего края науки: планами исследования Антарктики, вылившимися позже в первый успешный трансантарктический переход, и отчете о конференции, на которой биохимики взволнованно обсуждали механизм работы ДНК, открытием структуры которой Джеймс Уотсон и Фрэнсис Крик потрясли мир всего тремя годами раньше.
Работа Прайса, однако, касалась другой эпохи и другого мира. Она описывала китайскую башню XI в. Согласно тексту, написанному наставником императора по имени Су Сунь, в башне размещались огромные астрономические часы, приводившиеся в действие то ли водой, то ли ртутью. Жидкость выливалась на чаши, прикрепленные к большому колесу, наполняя каждую за один и тот же промежуток времени, после чего под действием их веса срабатывал пусковой механизм, и колесо проворачивалось на один шаг. Искусно украшенная десятиметровая пагода не только показывала время, но и отображала движение небесного свода.
