Приказав себе оставаться невозмутимой, приблизилась к мужу, который, напившись вдоволь, напоследок, желая освежиться, облил себя из кувшина остатками воды.
Я завистливо вздохнула, глядя на опустевший сосуд. Чувствуя, как рядом с благоверным снова поднимается температура.
— Вы сильно рисковали.
— С каких это пор тебя стало заботить мое благополучие? — усмехнулся его светлость, натягивая на себя новую рубашку. Соприкоснувшись с мокрой кожей, ткань тут же напиталась влагой, начала льнуть к широкой, словно высеченной из камня, груди.
Все еще злится из-за того, что бой так неожиданно прервали, или из-за того, что я вчера прервала?
— Разве не понятно, де Грамон намеренно тебя провоцирует. И вчера вечером за игрой в карты, и сегодня на тренировке.
— Ему же хуже, — безразлично отозвался страж.
Посчитав разговор оконченным, хотя я только начала, его светлость на нетвердых ногах направился к воротам Оржентеля, навстречу замершим в трепетном волнении красавицам.
Я бросилась за ним следом:
— Моран!
Маркиз нехотя замедлил шаг. Подхватив юбки, я зашагала быстрее, волоча за собой мокрый шлейф.
— Что бы ты ни думал, я тоже о тебе тревожусь. Ты должен быть более осмотрительным.
— Обязательно приму ваш совет к сведению, маркиза, — издевательски хмыкнул де Шалон.
Я сделала глубокий вдох. Спокойствие, Александрин, только спокойствие.
— И еще… Тебе не следовало проводить ночь, дежуря в коридоре, накануне такой тяжелой тренировки.
— Ну ты же не позволила мне провести ее в твоей постели, — мрачно отшутился чародей.
— И не позволю, — сказала решительно. Не сдержавшись, ядовито произнесла: — В крайнем случае, можешь расположиться на прикроватном коврике. — Не одному же ему награждать меня насмешками.
— Куплю тебе пуделя — будешь его укладывать хоть в кровати, хоть под кроватью на коврике, — не проникся моей заботой маркиз.
— А если серьезно, прекращай меня сторожить. Если так беспокоишься, приставь охрану. А лучше — верни мне силу! — вспомнила о наболевшем и снова начала заводиться.
— Хорошо, — неожиданно согласился страж. Не успела я обрадоваться столь легкой победе, как меня спустили с заоблачных высот. — Сегодня вечером я не смогу быть рядом, поэтому с тобой будут мои люди. Только не рычи на них и не психуй, как это обычно делаешь в моем присутствии.
Я вдруг почувствовала себя песчаным замком, смытым набежавшей волной. Оглянулась и наткнулась взглядом на Алис, сияющую, как начищенный до блеска ночной горшок.
