— Думай о своем даре как о чем-то материальном. Как будто в груди у тебя действительно полыхает пламя. Концентрируйся на нем, — наставлял де Шалон, оплетая нас невидимым защитным пологом.
Чтобы огонь, мишенью которого стал выраставший из земли валун, не дай Единая, не перекинулся на лес.
Сосредоточиться, когда он рядом (страж, конечно, а не камень), было непросто. Немало времени прошло, прежде чем на ладони затрепетал крохотный огонек. То, что легко удавалось, когда я впадала в гнев или испытывала страх, оказалось почти непосильным, когда приходилось сдерживать эмоции. Отсекать их, оставляя рассудок холодным. Только в таком случае маг управлял стихией, а не стихия им.
Пламя, брызнувшее с кончиков пальцев, искрами осыпалось в траву. Даже не лизнуло камень, который я от досады чуть не пнула ногой.
— Не останавливайся. Продолжай. — Страж не сводил с меня внимательного взгляда.
Благо упрямства мне было не занимать. Да и присутствие человека, в глазах которого хотелось быть сильной, а не никчемной пустышкой, неплохо мотивировало. Подхлестывало, подталкивало к покорению неприступных вершин.
Секунды превращались в минуты, а те складывались в часы. Постепенно мою голову покинули все мысли. Остались только я и непокорная стихия, которую во что бы то ни стало нужно было подчинить. Не ради Морана, не ради мести. Просто потому, что я желала этого, желала усмирить пламя, диким цветком распускавшееся внутри меня.
— Укротить огонь непросто. Это одна из самых непредсказуемых стихий. А в сочетании с силой морров — и самая опасная.
С усилием разомкнула веки, блуждающий взгляд уперся в почерневший валун и выжженную вокруг него землю. Не сразу осознала, что де Шалон стоит у меня за спиной. Не сразу почувствовала прикосновение его руки к моей.
Не сразу моих ушей достиг шепот:
— Чувствуешь ее? Тьму, что живет в тебе?
Моран повел меня за собой. Подальше от пепелища, в спасительную тень деревьев. Опустился на колени, я устроилась с ним рядом. Сильные ладони, лаская, скользнули вдоль тела, нежными и в то же время властными прикосновениями очерчивая его контур. Пальцы мужа замерли на моей кисти, и кожу едва уловимо закололо.
— Призови ее. Дай ей волю, — услышала вкрадчивый голос.
— А если не сумею с ней совладать?
— Я рядом, — прошептал, успокаивая, страж.
Подушечки пальцев обожгло болью, легкой, немного щекочущей. Сердце зашлось от волнения. Которое растекалось по телу, смешиваясь со всенарастающим восторгом. Предвкушение неизведанного кружило голову. Скорее почувствовала, нежели увидела, как мою руку змеей обвивает тьма. Струясь из ладони стража, по-прежнему крепко меня державшего, она переплеталась с моей силой, соединяя нас воедино.
