— А я пришла пешком. Попросила высадить меня на дороге и пришла. Это даже полезно — немного пройтись. Вы видите, как испортилась погода. Обещали ураганный ветер к вечеру. Надеюсь, наши вернутся до этого.
— Арнольд звонил, — звонким голосом сообщила Эльза, — они уже едут.
— Ну и хорошо, — рассудительно сказала Карина, — приятного аппетита.
Она вышла из комнаты. Эльза проводила ее взглядом, потом сказала, обращаясь к Батуеву, словно здесь никого не было:
— Странно, что все спортсменки как бы немного не в себе. Это, наверное, от разных препаратов, которые они закачивают в себя, чтобы добиться нужных результатов.
— Не знаю, — растерялся Батуев, — может быть и так.
Конец обеда прошел в полном молчании. Когда Эльза и Батуев вышли из-за стола, Абуладзе сказал, обращаясь к Мошерскому:
— По-моему, эта особа недовольна всем миром.
— Она недовольна прежде всего собой, — глубокомысленно заметил Мошерский. — Пойду-ка искупаюсь в море, хотя ветер уже довольно сильный, только пойду по дороге. Я вообще не понимаю, как хозяева спускаются и поднимаются по этим камням. Они называют эту дорогу «тропинкой». Гораздо удобнее идти по асфальтовой дорожке. Чуть дальше, но зато надежнее.
Абуладзе поднялся к себе в комнату. Подошел к окну, всматриваясь в небо. С севера надвигались темные тучи.
«Похоже, синоптики не ошибаются, — подумал Абуладзе, — не нравится мне в этом доме. Все какие-то закомплексованные, издерганные, нервные. Похоже, правы те, кто считает большие деньги не благом, а злом. Здесь все ненавидят друг друга».
Он разделся, решив немного поспать перед ужином. Его разбудил шум подъехавших автомобилей, крики людей. Абуладзе прислушался. Кажется, Ференсас привез своего гостя. Он посмотрел на часы. Восьмой час вечера. Кажется, он слишком много спал. Быстро поднявшись с постели, он поспешно оделся. Как раз в этот момент в комнату постучала девушка, обслуживающая их за столом.
— Ужин в восемь часов, — сообщила она.
— Как в лучших домах, — усмехнулся Абуладзе. Подойдя к окну, он снова посмотрел на небо. Вместо вчерашнего звездного купола — свинцово-черные тучи. Вдали ударил гром.
«Надеюсь, наш дом выдержит натиск урагана», — подумал Абуладзе.
Несмотря на приезд иностранца, он не изменил себе, позволив себе надеть к ужину темный костюм, но опять без галстука. Так он и спустился вниз, в строгом костюме и в рубашке с распахнутым воротом. Гость уже был в гостиной. Высокий, коротко постриженный господин в очках с черепаховой оправой. На скучающем, несколько пресыщенном лице выделялся длинный нос, заканчивающийся у самой губы. Уши большие и вислые, лицо удлиненное. Элеазар Дуарте по типу был похож скорее на англичанина, чем на испанца.
