– Я снова надел свитер, потому что не хотел, чтобы ты разочаровалась во мне.
– Рев. – Я качаю головой. – Я бы никогда...
Он снимает свитер.
Весь воздух мгновенно покидает мои легкие. Я ошибалась раньше. Вот теперь я
сплю.
Он бросает свитер рядом с собой. И не смотрит на меня.
– Если у меня будет приступ, позвони моим родителям, – говорит он.
Я не могу перестать пялиться. Черная футболка прилипла к его фигуре, и мы сидим
на темной стороне улицы, но шрамы на бледной коже все же заметны. Так же, как и
черные, корявые надписи, тянущиеся по обеим рукам от запястий к рукавам, наподобие
необычных татуировок.
Хотя, если честно, я не могу отвести взгляда от его бицепсов.
– Ладно, а я если приступ будет у меня, позвони моим.
Он смеется, мягко, и смотрит на меня.
– Уже второй раз за день я это делаю. Каждый раз, как я ожидаю, что это будет
ужасно, – каждый раз все проходит спокойно.
– Насколько ужасно?
– Не знаю. Не знаю, что, по моему мнению, должно произойти. Это странно?
– Нет.
– До этого дня я бы сказал, что существует всего горстка людей, которые видели
меня с короткими рукавами.
– Не могу поверить, что ты сидишь здесь вот так и называешь меня бесстрашной. –
Я делаю паузу. – И ты никогда не ходил так в школу?
– Нет. – Он делает паузу. – Разве не знаешь? Меня называют Мрачным
Потрошителем.
– Я знаю. Я не знала, что ты знаешь.
Он бросает на меня красноречивый взгляд.
– Да ладно. Я странный, но не тупой.
Забавно, что он называет себя странным. Он самый уверенный в себе подросток, которого я знаю.
– Тебя это беспокоит?
– В средней школе меня это очень беспокоило.
– И что случилось?
– Ничего не случилось. Я сидел в самом конце класса и игнорировал их, и в конце
концов им это надоело и они нашли себе новую жертву. – Он пожимает плечами, как ни в
чем не бывало. – Так странно, – говорит Рев. – Я забыл ощущение воздуха на коже. – Он
вытягивает руки над головой, затем складывает их у себя на коленях. – Чувствую себя
ребенком.
Если он не перестанет потягиваться, я упаду в обморок. Я придвигаюсь ближе.
– Что означает твоя татуировка?
– Это не татуировка. – Он делает паузу. – В смысле, да, но мой отец сам ее сделал.
Она тянется вдоль всей моей спины. От одной руки к другой.
Каждый раз, когда он рассказывает что-то о своем отце, и я думаю, что хуже быть
уже не может, – оказывается, что может. Я сглатываю.
– Он сделал это
