— Ты все продумал, — сказала она, медленно кивнув.
— Здоровье моего деда ухудшается, когда он умрет… — я с трудом сглотнул, пытаясь затолкнуть подальше эту мысль, о жизни без деда. — Я могу потерять все, ради чего столько работал.
— Я тоже могу, — произнесла она.
— Именно поэтому этот вариант отлично подходит для нас. — Это был бизнес, а не услуга. — Мы оба спасаем свой бизнес, заключив брак.
— Я не уверена, что неделя в твоей семье, когда я должна притворяться, что у нас имеются отношения, будет настолько легкой, — сказала она, коснувшись пальцем ободка бокала с коктейлем. — Я не умею лгать, меня обязательно раскусят.
— Ты американка. — Я со смехом покачал головой. — Мы можем все списать на это. — Я ухмыльнулся, и она закатила глаза.
— О Боже мой. Мы действительно говорим на эту тему? — спросила она, по ее глазам я понял, что она нервничает.
— Я очень на это надеюсь.
Она провела по стеклу, собирая капельки конденсата подушечками пальцев.
— Как долго? Не помню, чтобы ты говорил.
— Три месяца…
— Хорошо. — Она кивнула.
— Минимум три месяца после смерти моего дедушки.
Она сузила глаза.
— Это, скорее всего, произойдет… Через сколько… Боже, прости, что я спрашиваю, но…
Я сглотнул, пытаясь выстроить воображаемую стену перед мыслями о смерти деда. Но она была права.
— Ну, ему восемьдесят два. Бракоразводный процесс не может быть завершен в течение трех месяцев после…
— Он может прожить еще двадцать лет! Я ни за что не останусь замужем за тобой на два десятилетия… это того не стоит.
— Ну и дела, спасибо, — ответил я.
Она закрыла сумочку, как будто собиралась уходить.
— Ты не должен всерьез ожидать, что я соглашусь на это.
Черт побери, я же предполагал, что десятилетия брака по договоренности может быть вполне приятным. Я думал лишь о том, чтобы найти себе жену. Никто не согласится на столь длительное, бессрочное предложение. Никто, кроме Авроры.
— Пять лет, — проговорил я, когда она положила свою сумочку на стол и уставилась на меня. — Пять лет, и если он будет жив и поместье не перейдет ко мне к тому времени, мы можем либо пересмотреть условия договора, либо я найду кого-то другого.
— Пять лет — это долгий срок, Райдер. Слишком долгий.
Боже, это самое последнее дело, вести переговоры о дате смерти близкого и самого любимого тобой человека.
— Три года. Это мое последнее предложение. — Это было даже неплохо, что она как следует обдумывала каждый пункт, особенно, если в результате согласится. — Мы будем жить здесь, в Нью-Йорке, и ты будешь путешествовать со мной, когда я поеду в Англию.
