— Я тоже не хочу, чтобы ты спала на моем диване. Но я могла бы приехать к тебе сюда и заказать нам что-нибудь в номер.
Я толкнула ее под ребро, и она захихикала, потягивая коктейль.
— Я серьезно. Мне нравится заказывать что-нибудь в номер. Если ты останешься сегодня на ночь, считай меня своей сестрой.
Я чувствовала, что она хочет остаться, составить мне компанию, обнять меня, если я опять начну плакать. Но я ценила, что она прикрыла свое беспокойство обо мне фальшивым эгоизмом. Вайолет всегда знала, что делать.
— Может, наденем пижамы и посмотрим кулинарное шоу? — Спросила я.
— Отличная идея. И если он позвонит, я отвечу, — добавила Вайолет. — Он звонил?
Я отрицательно покачала головой.
— Он не позвонит. В документах о разводе сказано все предельно ясно. И я оставила своей мобильный в Англии вместе с ключом от его квартиры.
— А как забрать твои вещи от него?
Я пожала плечами.
— Я была так сосредоточена на том, чтобы оставить ему документы, что даже не задумывалась об этом. Я даже не подумала о своих вещах, мне хотелось, чтобы он стал для меня плодом моего воображения.
— Хорошо, мы что-нибудь придумаем. Я могу забрать твои вещи. И дать ему заодно по яйцам, — сказала она, резко двинув коленом, хотя ее движение могло испугать только нервную чихуахуа. Мне не нравились ее методы, но мне нравилось ее желание.
В конце концов, почему только мне должно быть больно?
— Господи, какое счастье, что ты вернулась в Нью-Йорк, — произнесла Сесили, открывая дверь в мой кабинет с драматическим свистом. — Ты должна была меня предупредить, я бы пересмотрела свое расписание на сегодняшнее утро.
Я покачала головой.
— В этом нет необходимости. Мне нужно было многое пережить. — Я улыбнулась ей, как только она присела на угол моего стола.
— Нам столько нужно наверстать, — сказала она, сжав руки, как будто с трудом могла удержать себя в руках. — Я только что со встречи бауера «Сакса».
Она была очень взволнованной.
— Ты шутишь?
Она подалась вперед к столу.
— Можешь себе представить? Я вела переговоры с ним всю неделю, но мне хотелось сообщить об этом тебе лично. — Ее глаза сияли, а улыбка была широкой.
— О, Боже мой. — Я откинулась на спинку кресла, положив руки на металлические подлокотники. — Это замечательно. Ты — молодец.
— Ты хочешь сказать, мы — молодцы. Именно ты говорила мне, что все возможно. И именно ты говорила мне, продолжать пробовать, хотя они отказывали мне уже четыре раза. Если бы не ты, я бы просто давно сдалась.
