Он снисходительно рассмеялся.
— Это потому, что я ещё не зарядил аркебузу и не насыпал пороху на «полку». Смотри.
Солдат достал два больших кожаных кисета и из одного из них высыпал мне на ладонь горстку тёмного порошка.
— Это порох. Я засыпаю определённое его количество в дуло, а следом заталкиваю маленькую тряпицу. Потом из другого мешочка достаю картечь.
Он показал мне маленький, прозрачный, словно сделанный из кишок какого-то животного мешочек, битком набитый мелкими металлическими шариками.
— На войне или при охоте на крупных животных мы, конечно, используем тяжёлые круглые пули, — пояснил испанец. — Но для птиц лучше всего подходит то, что называется картечью или дробью.
С помощью длинного металлического прута он затолкал содержимое мешочка в ствол и продолжил:
— И последнее: я насыпаю щепотку, всего лишь щепотку пороху, на «полку».
«Полка» представляла собой маленький выступ возле замка, на который и должны были упасть искры, высеченные при столкновении колеса с «ложным золотом».
— Заметь, — заключил он, — между «полкой» и той частью ствола, куда засыпан порох, существует крохотное отверстие. А сейчас я взведу пружину, а ты надавишь на «котёнка».
Я припал на колено перед заряженным оружием со смешанным чувством любопытства, неуверенности и страха. Но любопытство пересилило: ведь, в конце концов, я пришёл сюда и разговорил этого молодого солдата именно с целью узнать, как действует гром-палка. Поэтому, внутренне напрягшись, я положил палец на крючок, ещё раз пригляделся к «котёнку» и, собравшись с духом, нажал.
Колёсико крутанулось, «кошачья лапка» со щелчком опустилась вниз, брызнули искры, послышался шум, подобный краткому сердитому шипению, взвилось облачко дыма... а потом аркебуза отскочила назад, и я испуганно отпрянул, когда её дуло издало громовой рёв, выплюнув пламя, облако сизого дыма, а вместе с ними, не сомневаюсь, и эти смертоносные кусочки металла, которые именуют дробью или картечью.
Когда я оправился от потрясения и звона в ушах, молодой солдат от души расхохотался.
— Чёрт возьми! — воскликнул он. — Бьюсь об заклад, что ты первый и единственный индеец, который когда-либо стрелял из такого оружия. Только не говори никому, что я тебе позволил. Давай, посмотри, как я заряжаю все аркебузы для следующего залпа.
— Выходит, — сказал я, следуя за ним, — самое главное в аркебузе — это порох. Замок, колёсико, курок — всё это нужно только для того, чтобы сила пороха срабатывала, как ты хочешь?
