Отель «Пари-Бельвю»
Мадам, месье!
Сообщаем, что готовы предоставить вам информацию, касающуюся нашей гостьи Лоры Валадье, которая провела в отеле ночь на 16 января и была в тяжелом состоянии отправлена в больницу. За подробными сведениями обращайтесь, пожалуйста, к портье.
Благодарим за сотрудничество.
С наилучшими пожеланиями,
Администрация
В этот вечер ему позволили посмотреть на нее через стеклянную дверь. Ее поместили в палату с другими пациентами. Сосед был подключен к аппарату искусственного дыхания. Лора казалась спящей; из руки торчала игла капельницы. На следующий день он пришел снова, и его пустили к ней. Она лежала с закрытыми глазами, лицо умиротворенное. Через равные промежутки времени ее грудь едва заметно поднималась, показывая, что она дышит. В палате, освещенной слабенькой электрической лампочкой, царила тишина. Здесь стояло шесть коек, занятых мужчинами и женщинами, погруженными в глубокий сон – тот сон, что может длиться дни, месяцы или годы и так и не привести к пробуждению, заставив близких мучиться загадкой: он понимает, что умирает, или ушел от нас уже давно? Тишину нарушал только негромкий ритмичный звук аппарата искусственного дыхания, неустанно накачивавший воздух в легкие пациента с соседней койки; казалось, что этот прибор – единственное в палате живое существо. Исчезнет род человеческий, в прах обратятся тела, а он все так же будет пыхтеть, надуваясь и опадая, словно ненавязчивый символ вечности.
– Это Уильям, – чуть слышно сказал он. – Я здесь. Говорят, что люди в коме понимают, когда к ним обращаются, хотя я не уверен, что это правда. За Бельфегора не волнуйся, я его кормлю. Утиными крокетами. Амандина с Пьером сегодня взяли твой заказ, так что Богородицу они доделают. – Он накрыл ее руку своей. Она не отреагировала. – В конце недели мне надо на три дня уехать в Берлин, насчет реставрации потолков. Помнишь, был такой немец, не то Шмидт, не то Шмирт, хотел, чтобы ему лепнину золотом покрыли?
Боюсь грозы.
– С котом я что-нибудь придумаю. Обязательно придумаю, ты не беспокойся.
Боюсь зоопарков.
Потому что звери сидят в клетках.
– Слушай, ты должна проснуться. Лора, возвращайся, а?
Боюсь плавать на корабле.
– И все из-за какой-то сумки! Говорил я тебе, не покупай ты ее. Слишком уж она красивая.
Боюсь, когда чего-то не понимаю. Не понимаю, зачем я здесь.
Боюсь, когда не понимаю, где я. А я не знаю, где я. И «когда» я.
Очень страшно, что Уильям со мной разговаривает, а я не могу ему ответить.
