Он выключил свет в шкафу, панель задней стенки исчезла из виду, но вдруг мимолетно показалось видение: чье-то лицо смотрело на них в упор прямо из шкафа. Спустя несколько дней Джордж понял, что это был бородатый лик Ронни Дефео!
В воскресенье, 28 декабря 1975 года, сразу после церковной мессы Фрэнк Манкусо вернулся в дом приходских священников. Между зданием церкви и его домом было всего несколько ярдов, но на улице было холодно, и даже после такой короткой прогулки священник снова почувствовал недавнюю слабость.
Дома в приемной его уже поджидал посетитель – сержант Джонфриддо из полицейского управления округа Саффолк. Мужчины обменялись рукопожатиями, и отец Манкусо проводил гостя к себе на второй этаж.
– Рад, что вы позвонили, – сказал священник. – Благодарю за то, что пришли.
– Все нормально, ваше преподобие. Сегодня у меня выходной впервые за неделю.
Детектив был крупным, солидным мужчиной высокого роста. Он осмотрелся в квартире священника. Гостиная была заставлена книжными шкафами, книги не вмещались на полках и лежали на столах и стульях. Гость снял стопку книг с дивана и сел.
Отцу Манкусо захотелось согреться, но спиртного у него в доме не было, поэтому он решил заварить чай и предложил его полицейскому.
Пока закипал чайник, он объяснил Джонфриддо причину своего беспокойства.
– Как вы знаете, – начал священник, – меня волнуют Лютцы. Вот почему я попросил Чарли Гуарино связаться с кем-нибудь в Амитивилле и узнать, все ли у них в порядке, – продолжая говорить, Манкусо зашел на кухню за чашками и блюдцами. – Чарли напомнил мне, что они живут в том самом доме, где убили несчастную семью Дефео. Я слышал об этом деле, но что именно произошло, толком не знаю.
– Я занимался расследованием этого дела, ваше преподобие, – перебил детектив.
– Чарли рассказал мне, когда перезвонил на следующий вечер, – продолжал отец Манкусо, накрывая на стол. Он сел напротив Джонфриддо. – Во всяком случае, мне было тяжело заснуть ночью. Не знаю почему, но я все время думал о Дефео.
Отец Манкусо взглянул на Джонфриддо, пытаясь по выражению лица прочесть его мысли. Это было трудно, хотя у него была многолетняя практика общения с людьми, он безошибочно диагностировал по мимике собеседника, описывает ли он факты или же плоды своего воображения. Отец Манкусо был семейным психотерапевтом, и его работа с клиентами не прошла для него даром. Он сомневался, стоит ли рассказывать сержанту о том, что с ним случилось в тот день, когда он впервые побывал в доме номер 112 по Оушен-авеню, и во время беседы по телефону с Джорджем.
