Она потрогала радиатор. Он был горячим!
Кэти рассказала Джорджу о происходящем наверху. Но ему было так хорошо и уютно у камина, что вставать и проверять, что там случилось, совсем не хотелось, и он решил отложить осмотр детской на утро. В полночь Кэти и Джордж улеглись спать.
В занесенном снегом Амитивилле небо прояснилось, как и на расстоянии пятнадцати миль от дома на Оушен-авеню, там, где находился дом приходских священников Лонг-Айленда. Отец Манкусо отошел от окна. У него болела голова. Желудок болел от колик, вызванных гриппом. Священник вспотел, почувствовав удушающую жару, снял халат. Но стоило раздеться, его тут же охватил сильнейший озноб.
Отец Манкусо забрался под одеяло. Ему все еще было очень холодно, он заметил, что у него изо рта идет пар, как на морозном воздухе.
– Да что происходит, в конце-то концов? – пробормотал он.
Священник протянул руку и потрогал батарею, укрепленную рядом с его кроватью. От нее не исходило абсолютно никакого тепла.
Он почувствовал, что снова начинает потеть. Отец Манкусо зарылся глубоко под одеяло и свернулся калачиком, закрыл глаза и начал молиться.
Наступила пятница, 26 декабря 1975 года. Ночью, Джордж точно не помнил, какой именно, он снова проснулся в 3 часа 15 минут. Он оделся и вышел, и, бродя в морозной тьме, все спрашивал себя: «Ну скажи, во имя Господа Бога, что ты ищешь в эллинге?» Гарри, их крепкий пес, даже не проснулся, когда Джордж споткнулся о какой-то провод, почему-то натянутый около собачьей будки.
Когда Лютцы жили в Дир-Парке, у Гарри тоже была будка, он привык спать вне дома в любую погоду. Обычно пес бодрствовал и был настороже до двух или трех часов ночи, прежде чем успокоиться и, наконец, заснуть. Он обращал внимание на любой подозрительный звук. После того как они переселились на Оушен-авеню, всякий раз, когда Джордж ходил ночью к эллингу, пес уже крепко спал. Он просыпался только тогда, когда хозяин окликал его.
Джордж ясно помнил, что было после того Рождества: на тот день была назначена свадьба Джимми. Как назло, именно той ночью, когда он, проверив по своему обыкновению эллинг, возвращался, у него началась сильная диарея.
Вдруг его пронзила резкая боль, такая острая, словно кто-то пырнул его в живот. Джордж испугался, почувствовав тошноту, подкатывающую к горлу. Переступив порог дома, он тут же бросился в ванную на первом этаже.
Спать он отправился, когда уже давным-давно рассвело. Боли в животе были по-прежнему жуткими, но ему, вымотанному до предела, все же удалось уснуть.
