С утра до шести вечера принц должен был сидеть на уроках, с шести до восьми — заниматься танцами, «играть в кадриль» с дочерью госпожи Брокфорд, сумевшей подчинить своему влиянию наставника Брюммера.
Для игр и прогулок в расписании времени не оставалось.
— Зачем вы хотите сделать из меня профессора кадрили? — укладываясь спать, спрашивал Карл Петр Ульрих у своего наставника. — Разве императору обязательно танцевать кадриль?
— Как бы я был рад, если б вы поскорее издохли! — чистосердечно отвечал на это Брюммер.
С этим приятным напутствием и засыпал ребенок.
«Система» Брюммера сделала свое дело.
И так-то не очень крепкий от рождения, подрастая, Карл Петр Ульрих превращался в маленького уродца.
Портился и характер.
Екатерина II, впервые встретившаяся тогда со своим будущим супругом, оставила достаточно яркий портрет тринадцатилетнего наследника трех престолов:
«Цвет лица его был бледным, он казался худым и нежного телосложения. Этому ребенку приближенные хотели придать вид взрослого и для этого стесняли его и держали на вытяжке, что должно было сделать его всего фальшивым, от внешнего вида до характера».
…В России между тем дела шли свои чередом.
Потихоньку воевали с турками, исследовали и наносили на карту побережья Ледовитого и Тихого океанов, организовали в Петербурге грандиозную потеху, выстроив для свадьбы шутов Ледяной дворец на Неве…
Еще?
Еще казнили А. П. Волынского, заподозренного в злоумьпплениях против Бирона. 27 июня 1740 года ему отрубили вначале руку, а потом и голову. Язык ему вырвали накануне.
К судьбе Карла Петра Ульриха эти события не имели никакого отношения. Но три с половиной месяца спустя после казни Волынского императрица Анна Иоанновна слегла и семнадцатого октября, сказав Бирону: «Не боись!», отдала богу душу.
Продержался Бирон без Анны Иоанновны всего три недели.
7 ноября фельдмаршал Миних произвел дворцовый переворот, и Бирона сослали в Пелым, а власть в стране оказалась в руках Брауншвейгской фамилии.
Впрочем, также ненадолго…
Меньше чем через год вставшая во главе роты гренадеров Преображенского полка Елизавета Петровна вошла в спальню Анны Леопольдовны и разбудила ее словами: «Сестрица, пора вставать!» Брауншвейгская фамилия была свергнута.
Быстренько разгромив шведов, Елизавета Петровна приказала перевезти в Россию своего четырнадцатилетнего племянника Карла Петра Ульриха.
Заботилась императрица прежде всего о себе — нужно было закрепить престол за «петровской» ветвью семьи, но тем не менее, как пишет биограф Елизаветы Петровны, «императрица приняла сына любимой сестры и внука своего великого отца, как родная мать: поместила его в своем дворце, приставила к нему своих лучших учителей, заботилась о нем и ухаживала во время частых болезней.
