Картина его, гладящего свой член, вспыхивает у меня перед глазами.
На мгновение я теряю фокус. Все это слишком детализировано, особенно часть его лица, обращенная в удовольствие. Жар большого румянца бросается мне в лицо.
Черт, он выглядит так хорошо, что я хочу его.
— Ты справишься? — спрашивает Келлан.
— Что? — я нахмурилась от его раздражающей усмешки.
Ебена мать!
Он просто поймал меня, когда я пялюсь на его промежность. Я могу только надеяться, что мое лицо не горит. Хотя, судя по моей горящей коже и его самодовольному выражению, я, безусловно, ошибаюсь.
— Я справлюсь и с большим, чем это, — бормочу я.
— Я говорил о твоей лодыжке и ночи в этих туфлях, но… — он подмигивает и смотрит на меня своими зеленющими глазами. Это все так похотливо, я почти чувствую его прикосновения на коже, и вздрагиваю. — …я рад слышать, что ты сможешь обрабатывать определенные мои части.
Я улыбаюсь.
— Ты такой… — я качаю головой, теряюсь в словах. Что бы я ни сказала, я не могла отклониться от того факта, что думала о том, чтобы справиться с некоторыми его частями.
Либо у него есть способности к чтению мыслей, либо он настолько уверен в себе, что предполагает, что его член — фантазия каждой женщины.
— Дерьмо? — подсказывает Келлан. — Я думаю, мы уже это установили.
— О, Боже, Ава, — раздался голос Мэнди от двери. — Ты этого не сделаешь!
Она одета в короткую джинсовую юбку, ковбойские сапоги с бахромой, и топ, обтягивающий верхнюю часть с вырезом, обнажающую ее декольте. Ее наряд подходит под синие джинсы Келлана и аккуратную рубашку. Это похоже на то, что они договорились заранее, что меня раздражает.
Мне не нужно спрашивать, что думает Мэнди, потому что, как обычно, она быстро высказывается.
— Ты выглядишь как секретарь.
— Мне нравятся секретари, — Келлан наклонился, его горячее дыхание ласкает мое ухо. — На самом деле, они мои любимые. Ты точно умеешь разжечь пожар в штанах. Я бы не возражал, если бы нагнул тебя к дивану, отталкивая твои трусики в сторону и лизал бы твою горячую киску, пока ты не будешь готова, чтобы взять тебя сзади.
Мой пульс гремит в ушах, заглушая все грязные вещи, которые он хотел бы сделать со мной. Но мне не нужны его слова, чтобы помочь увидеть всю картину.
Образ моего лица похороненного на диване, когда руки Келлана держат мои бедра на месте, беря меня сзади, заставляя гореть мою кожу. Я почти задыхаюсь, когда отскакиваю на несколько шагов назад, освобождая свое разгоряченное тело от его горячего дыхания.
