Я делаю мысленную заметку злиться на неё всю оставшуюся жизнь.
Я вглядываюсь в темноту за окном. Небо почернело, и проливной дождь делает невозможным рассмотреть что-либо дальше, чем на несколько футов.
Кроме дорожного знака, состоящего из деревянной панели, которая показывает рогатый скот, я понятия не имею, где мы.
— Замечательно. Просто замечательно. — Шепчу я.
Мы замёрзнем до смерти.
Эта мысль пугает меня настолько сильно, что я дрожу, кутаясь в грубой ткани куртки, и едва смотрю в темноту.
Мэнди бросает на меня нервный взгляд и пытается запустить двигатель ещё несколько раз, но всё безуспешно.
Попали.
Теперь мы точно застряли.
— Это стоило того, чтобы попытаться. — Говорит Мэнди, вызывающе поднимая подбородок.
Я смотрю на неё в недоумении.
— Кто, блядь, пытается развернуться на грунтовой дороге под проливным дождём?
— По крайней мере, я не сижу на заднице, ничего не делая.
Мэнди никогда не заткнётся. Если мы продолжим в том же духе, то это будет продолжаться день и ночь. Кто-то должен взять на себя шоссе — и, этот кто-то — я, как обычно.
Я прикусываю губу так сильно, чтобы удержаться от колкого замечания, и меняю тему.
— Ты взяла зонтик? — спрашиваю я.
— Да. — Мэнди смотрит на меня с опаской и тянет слова. — Зачем?
— Нет смысла нам обеим сидеть и ждать машину, которая может проехать мимо, потому что этого может никогда и не произойти, так что я собираюсь найти того, кто нам поможет. — Я делаю резкий вдох и медленно выдыхаю, поскольку обдумываю своё решение. Это рискованно, но разве у нас есть выбор?
— Я вернусь на дорогу и дождусь первой машины. Будем надеяться, что кто-нибудь ещё решит «срезать».
Я не хочу показывать нотку стервозности в голосе, но это не помогает.
— Мы в полном дерьме. Чем раньше ты поймёшь это, тем больше будет шанс сделать это до того, как мы замёрзнем до смерти или ураган не ударит по нам.
Ты сошла с ума? — спрашивает Мэнди. — Ты здесь заблудишься. Мы переждём бурю.
Я поднимаю руку, чтобы остановить её.
— Где зонт?
В течение нескольких секунд, она просто уставилась на меня в молчаливой битве. Когда её плечи опускаются и она отводит взгляд, я понимаю, что победила. Она просовывается между сидениями и роется в куче разбросанных вещей, лежащих как попало, и затем протягивает мне крошечный зонтик — такой, который вы обычно носите в маленькой сумочке, такой, который не оставит вас сухим в дождь, не говоря уже о ливне. Но конец заострённый. Он точно поможет.
— Снаружи он тебе не поможет, — говорит она. — Слишком сильный ветер.
