– Что смешного?
Это и есть веселье. Я подумала так, но вместо этого покачала головой и сказала: «Ничего». Я вдыхаю запах Джейсона, его рубашка пахнет стиральным порошком и хвоей.
Джейсон начинает подпевать басисту.
– Это должна быть наша песня.
– Да, в самый раз. Парень молит о прощении, – говорю я, закатывая глаза.
– Он не просит прощения, – Джейсон немного отклоняется назад, чтобы посмотреть мне в глаза. – Он просит о доверии.
– Может, потому что он уже однажды не оправдал доверия? – отвечаю я, тоже немного отклонившись назад.
– Откуда такой цинизм?
Я чувствую, что краснею. Джейсон не сводит с меня глаз. В их синеве играют золотые огоньки.
– Это ты вдруг чересчур сентиментален!
– Ну прости, – беззаботно говорит Джейсон. – Я думал, ты веришь в любовь и всю эту ерунду.
Он притягивает меня обратно и прижимает к себе. Он теплый. Я чувствую, как это тепло волнами накатывает на мое тело и разливается по нему от самой макушки и до пяток.
– Да, так и есть. Но если, как ты говоришь, это наша песня, то я выбираю альтернативную интерпретацию слов.
– Как вам будет угодно, профессор Лихтенштейн, – усмехается Джейсон.
– Ты разве не согласен?
Моя щека в опасной близости от его груди. Он нагибается к моему уху:
– Любовь глядит не взором, а рассудком.
Дыхание Джейсона щекочет меня, и от этого по спине пробегает холодок. Я настолько ошарашена, что отвлекаюсь и наступаю Джейсону на ногу. Что это такое было?
– Ауч! – Джейсон подпрыгивает. – Поаккуратнее с этими штуками, ладно? Они, может, и маленькие, но смертельно опасные.
– Э-э… вообще-то там было «Любовь глядит не взором, а душой», – говорю я, исправляя Джейсона. Не ожидала услышать от него цитату из Шекспира, пусть и неточную. – «Крылатый Купидон – божок слепой»[6].
Забавно, что я цитирую эти строки Джейсону. Я тысячу раз его поправляла, но сейчас все иначе. Сейчас я чувствую странное тепло и почему-то не могу посмотреть Джейсону в глаза. Это наша с Фиби любимая цитата из Шекспира, и я всегда представляла, как прошепчу ее Марку на ухо, перед тем как он нежно и мягко поцелует меня в губы. А в итоге я произношу ее в слишком тесных объятиях Джейсона Липпинкотта, который даже неправильно цитирует.
Я поднимаю взгляд. Джейсон смотрит на меня, подняв одну бровь, его глаза блестят. Я жду, что он продолжит издеваться над моей верой в любовь, но вместо этого он начинает меня кружить. Группа тем временем вошла во вкус, музыка гремит на полную мощь, вокалист надрывается. Джейсон крутит меня все быстрее и быстрее. Я теряю равновесие, отпускаю его руку и падаю на ближайший стул.
