Морриган
Я пролетела поля. Задыхаясь, промчалась по ущелью. Солнце уже жарило вовсю, и у меня по спине ручьями катился пот. Я не останавливалась что-нибудь собрать, пустой мешок неистово трепетал в кулаке. У тропы в древнее здание с книгами к суку была привязана лошадь Джафира, а потом я заметила и его самого.
Он стоял между двух колонн посередине широкого крыльца перед входом и следил за мной. Джафир тоже пришёл рано. Я замедлилась, чтобы отдышаться, и посмотрела на него так, как никогда раньше… так, как не позволяла себе на него смотреть. Каким же он стал высоким, на голову выше меня! Рёбра больше не выпирали, вечно спутанные пряди каким-то образом превратились в прекрасную густую гриву и красиво ниспадали на сильные, мускулистые плечи. Взгляд скользнул на широкую, мощную грудь, вчера прижимавшуюся к моей спине.
Джафир наблюдал, как я поднимаюсь по ступенькам, но ничего не говорил. Я тоже молчала, но чувствовала: сегодня всё будет не так, как вчера или раньше. Дойдя до площадки перед входом, я тихо поздоровалась.
Он, сглотнув, отступил.
— Прости, что вчера так быстро тебя покинул.
— Можешь не объясняться.
— Я приехал сказать, что больше не буду с тобою встречаться. Есть лучшие места для охоты.
У меня оборвалось сердце. Я отказывалась верить.
— Не могу тратить время, рассиживая с тобой, — добавил он.
В мгновение ока моё неверие превратилось в гнев.
— Значит, дружить с девушкой из племени Выживших это одно, а…
— Ты ничего обо мне не знаешь!
Оттолкнув меня в сторону, он сбежал по ступенькам.
— Давай, Джафир, уходи! — прокричала я вслед. — Проваливай и никогда больше не возвращайся!
Он отвязал коня порывистыми, злыми движениями.
— Проваливай! — снова крикнула я.
Перед глазами всё расплылось как в тумане.
Джафир помедлил, глядя на седло, его руки яростно сжимали поводья.
Моё сердце замерло в надежде, но он, покачав головой, вскочил на лошадь и ускакал.
Я чувствовала себя так, словно задыхаюсь.
Скользя рукой вдоль стен для поддержки, я на ослабевших ногах вернулась в руины. Меня поглотила прохладная темнота. Привалившись к колонне, я сползла на землю и перестала сдерживать слёзы. Во мне бушевали горе, обида и ярость.
«Джафир! Я больше никогда сюда не приду. Никогда! Забуду всё, что связано с этой долиной, и тебя тоже!»
Увы, даже пылая гневом, я мечтала, чтобы он вернулся. Тосковала о том, как хорошо нам было вместе.
