Как всегда, он проснулся ровно в полночь. Поужинав с дочкой в шесть часов вечера, Рёскэ ложился спать и в двенадцать просыпался. За последние полгода это вошло у него в привычку.
Когда Рёскэ был моложе, он мог двое суток подряд обходиться без сна и никогда не клевал носом, если не выспался, но теперь годы брали свое. От недосыпа в теле после ночной работы накапливалась усталость. Но шести часов сна было вполне достаточно, чтобы он чувствовал себя бодрым и отдохнувшим.
Встав с кровати, Рёскэ сладко зевнул и вышел в пижаме на кухню, чтобы сварить кофе. Услышав его шаги, из соседней комнаты высунулась Масако. Их квартира состояла из двух комнат, Рёскэ спал в той, что ближе к прихожей, а дальняя, десятиметровая, была отдана в распоряжение дочери.
— Пап, ты встал? Уже пора уходить? Давай я тебе что-нибудь приготовлю перекусить.
— Не надо. Иди спи. Завтра занятия.
Каждый раз, когда Масако из-за него просыпалась, Рёскэ испытывал угрызения совести, но ее внимание было ему очень дорого. Ради такой дочки стоит вкалывать, думал он.
— Ничего, — сказала Масако, заходя в кухню, — у меня завтра занятия после обеда. Я лежала и читала, не переживай. Давай лучше собирайся.
— Ну-ну, ладно.
Рёскэ пошел в ванную, почистил зубы, побрился, ополоснул лицо холодной водой и не спеша справил нужду.
Настроение стало ровным, хорошим, теперь можно было и на работу. Выйдя из ванной, Рёскэ потянул носом аппетитный запах, доносящийся из кухни. Он надел серую водолазку, синий джемпер и синие же брюки. Вещи были не новые, но чистые и не потрепанные. Выглядеть аккуратно и не бросаться в глаза было очень важно для работы Рёскэ. Внимательно осмотрев себя в зеркале, он остался доволен.
— Папа, иди есть, — позвала из кухни Масако.
На столе стояли яичница с ветчиной, тосты и только что снятый с плиты кофе. Рёскэ был уже не в том возрасте, когда просыпаются со зверским аппетитом, но на пустой желудок много не наработаешь. Яичница с ветчиной и тосты — как раз то, что нужно. А кофе просто необходим, чтобы во время ночной работы не клонило ко сну.
— Красота! — улыбнулся Рёскэ дочке и, сев за стол, начал есть.
— Слушай, пап, — сказала Масако, пристроившись с чашкой кофе напротив него, — почему тебя все время назначают в эту смену? Ты не можешь попросить, чтоб пораньше? Не молоденький уже по ночам работать, загубишь вот здоровье.
Рёскэ вздрогнул и с трудом протолкнул в горло недожеванный кусок тоста. Смутившись, он отхлебнул кофе и закашлялся.
