В поезде я попыталась собрать разваливающийся сценарий в целое, а для этого заглянула в очередную книжку по самопомощи — «Вера в будущее». Книжка велела верить в то, что все само образуется и что ни делается, все к лучшему. «Жизнь непредсказуема, — поучала книжка. (Вот уж действительно, не в бровь, а в глаз!) — Когда нам кажется, что хуже уже не будет, ситуация исправляется, и все налаживается. Важно не то, что с нами происходит, а то, как мы к этому относимся, как справляемся с происходящим».
И как прикажете справиться с происходящим? Я ведь совершенно не готова заводить ребенка! Моя жизнь дала трещину, раскололась на тысячу кусочков. Но что же мне, аборт делать? В тридцать-то девять лет?! А если это мой последний шанс родить? Но что мне сказать Трою? И как преподнести новость родителям? Они будут вне себя от ярости. Начнут ругать меня за глупость и безответственность. Извините, мама и папа, год назад у меня была налаженная семейная жизнь и нормальный муж, а теперь вот, извольте!
На вокзале меня встретила Люси и отвезла прямиком к Джесси. К этому времени я уже так наплакалась, что к лицу у меня прилипли крошечные клочки бумажных носовых платочков. А само лицо изрядно распухло.
— Ты вроде говорила, когда собиралась на свидание с Троем, что у тебя месячные? — уточнила Люси.
— Да! — прохлюпала я.
— Значит, это были не месячные, а просто кровотечение, — заявила Джесси. — Иначе бы ты не забеременела.
— Какая разница, доктор? — раздраженно спросила я. — Все равно я каким-то образом залетела, факт налицо! Попала по самые уши.
Джесси обняла меня и провела в гостиную, которая в полном согласии с богемным стилем хозяйки представляла собой напластования старых газет и журналов с островками переполненных пепельниц, грязных кофейных чашек и изнемогающих от жажды комнатных растений. От запущенной студенческой берлоги эту комнату отличали только весьма стоящие антикварные предметы, попадавшиеся там и сям, да дорогущий французский гобелен над камином.
— Может, это знак… — сказала я, плюхаясь на диван, застеленный пестрым турецким покрывалом.
— Скорее уж шутка судьбы, — прошипела Джесси.
— А вдруг ребенок подарит мне покой, которого мне так недостает?
Люси чуть не поперхнулась.
— Вот уж чего ребенок тебе точно не подарит, так это покоя. Наоборот, последний покой отнимет.
— Но откуда вы знаете? — прорыдала я.
— Замужество тебя не спасло, и ребенок не спасет, — объяснила Джесси.
Люси подсела ко мне поближе.
