Потом, уже когда унесли пустые тарелки, мы замолчали, задумавшись над своими наполненными вином кубками. В голове приятно кружило, а по телу бегало дурманное тепло. И на глаза почему-то наворачивались слёзы, хоть я и гнала прочь мысли о доме: зачем постоянно себя мучить? Я и так знала, что мне надо вернуться. Пока настоящая Паулине не забрала у меня мою же жизнь окончательно. Хотелось хоть одним глазком ещё раз заглянуть туда, чтобы успокоиться, но я не знала, возможно ли это. Надо бы попытаться разузнать, есть ли безопасный способ вынуть ещё какие-то воспоминания из подкорки Паулине и соприкоснуться со своим миром снова.
Я встряхнула волосами, за небрежным жестом пытаясь скрыть попытку выбросить из головы тяжёлые мысли.
– Мениэр ван Берг, – вновь заговорила, подняв взгляд на мужчину. – Могу я задать вам личный вопрос?
– Можете. – Он откинулся на высокую спинку резного кресла. – Но отвечу ли я на него, будет зависеть от того, насколько он личный.
В груди неровно толкнулось сердце. Как будто почувствовало вдруг, что в этот самый миг он сделал какой-то важный шаг. Переступил через что-то, что казалось непреодолимой преградой. Возможно, он ломал себя, так же, как и я сегодня. Пытался быть вежливым, хоть и не хотелось. Глаза Хилберта были спокойными и чуть хмельными. Он высматривал на моём лице реакцию на свою небольшую милость – и наверное, ничего особого не находил.
– Если позволите… Тот приступ, что случился с вами по дороге в Волнпик… И после. Здесь. Наверное, я должна знать, что это было?
Я не понимала, зачем спросила. И на что надеялась. Вряд ли такой человек, как он, даже немного опьянев от вина, станет вдруг добрее и говорливее. Особенно если дело касается его давних секретов и слабостей. Но вино развязало язык если не ему, то мне точно. Йонкер слегка приподнял брови и резким жестом отодвинул от себя только что опустошённый кубок.
– Если я с кем-то решу об этом поговорить, то явно не с вами. – Его голос снова затвердел, растерял всю лёгкую доверительность, что в нём появилась во время этого уединённого ужина. – Вам, мейси, достаточно знать, что после свадьбы вы этих приступов, надеюсь, больше не увидите. И для вас они не несут никаких опасностей.
– Я думала, вы готовы доверять мне чуть больше.
– Я готов привыкнуть к тому, что буду видеть вас за этим столом каждый вечер. – Йонкер подался вперёд, его глаза сузились, прошивая меня блестящими лезвиями светлых радужек. – Затем и позвал вас. Готов терпеть вас и мириться с вашим присутствием. Но доверять – увольте.
