– Спасибо, спасибо, извините.
Стоило взглянуть на ее лицо, я тут же понял – что-то неладно. И только на открытой платформе выяснилось, в чем дело. Там, забившись в темный угол, сидел мужчина и курил. Я сел напротив. Она протянула руку. Я сжал ее пальцами. Она не сводила с меня глаз – ждала подсказки, что делать дальше. Я еле слышно прошептал: «Стоянка-стоянка-стоянка». Через секунду до нее наконец дошло.
– Милый.
– Что?
– Ты на меня больше не сердишься? Ну за то, что я там припарковалась?
– Да ладно, ерунда.
– Нет, честно, я просто уверена была, что там можно выехать на привокзальную стоянку. Но я совершенно не знаю этого района. Я и понятия не имела, что тебе придется идти так далеко.
– Я же сказал, ерунда, забудь.
– Прости меня, ради бога, не сердись.
– Лучше поцелуй меня.
Я взглянул на наручные часы, поднял руку и показал ей. До отправления поезда оставалось еще семь минут. Ей нужно было иметь в запасе хотя бы минут шесть, чтобы успеть сделать то, что она должна была сделать.
– Слушай, Филлис, ну есть ли смысл ждать? Поезжай домой.
– Э-э, а ты не обидишься?
– Ничуть. Какой толк торчать тут, под вагоном?
– Ну хорошо. Тогда до свидания?
– До свидания.
– Смотри, веселись там, развлекайся как следует. И огромный привет Лилэнду Стэнфорду.
– Ладно, передам.
– Ну-ка, поцелуй еще раз!
– До встречи!
Теперь надо было избавиться от этого типа, и чем скорей, тем лучше. Я не ожидал, что здесь будет кто-то торчать. Пассажиры редко выходят на открытую платформу, особенно после того, как поезд тронулся. Я сидел, судорожно пытаясь что-нибудь придумать. Я рассчитывал, он уйдет, докурив сигарету. Но не тут-то было. Он выбросил окурок и завел беседу.
– Смешные создания эти женщины.
– Да уж, что есть, то есть.
– Вы простите, я невольно подслушал ваш разговор с женой. Ну о том, где она припарковалась и так далее. Это напомнило мне один случай, когда моя жена однажды возвращалась из Сан-Диего и…
Он рассказал мне о жене. Я не сводил с него глаз. Лица его в темноте видно не было, и я надеялся, что меня он тоже не может разглядеть. Наконец он заткнулся. Пришлось как-то реагировать.
– Да, чудные они иногда бывают, эти женщины.
– Все они одинаковые.
Поезд тронулся. Он медленно полз по окраинам Лос-Анджелеса, а мой спутник не унимался. И тут в голову пришла спасительная мысль: ведь я – калека, и начал судорожно шарить по карманам.
– Что-нибудь потеряли?
– Билет. Никак не могу найти.
– Кстати, о билетах. А где, интересно, мой? А-а, слава богу, здесь.
