На стук никто не ответил. Демельза шагнула в сторону. Ручка повернулась. Это была пожилая женщина, которая прислуживала капитану.
– Прошу прощения, – сказала она. – Сэр, вам что-нибудь нужно?
– Нет, – ответил Блейми.
– Ваш обед готов.
Блейми обернулся и посмотрел на Демельзу.
– Не останетесь со мной пообедать, мэм? – предложил он.
– Нет. Благодарю, мне лучше вернуться.
– Что ж, тогда сначала проводите миссис Полдарк.
Женщина сделала книксен:
– Да, сэр, конечно.
И снова, болтая без умолку, хозяйка проводила гостью вниз. По пути предупредила, что надо смотреть под ноги, поскольку темно, а шторы задернуты, чтобы ковер не выцвел, потому как окна у них выходят на юг. Заодно сообщила о том, что денек выдался теплый, мыс Святого Антония хорошо виден, а это дурной знак – может случиться гроза. Так, не переставая трещать, она открыла входную дверь и пожелала Демельзе всего хорошего.
Джуд сидел на каменном парапете рядом с пони, щурился на солнце и сосал апельсин, который умудрился стянуть у торговки.
– Ну что, поговорили? – спросил он. – Я так и знал, что этот тип не будет долго с вами рассусоливать. Ну да что ни делается, все к лучшему.
Демельза промолчала. Капитан Блейми все еще наблюдал за ней из окна.
У Джулии пучило животик, и она совсем раскапризничалась. Демельза после долгой поездки верхом стерла себе ягодицы и очень расстроилась. В общем, и мать, и дочь чувствовали себя не лучшим образом. Джуд повел коня и пони обратно в Тренвит, а Пруди готовила ужин и что-то недовольно ворчала себе под нос.
Демельза накормила и перепеленала Джулию и, когда девочка наконец крепко заснула, села в одиночестве поужинать в гостиной. Она глотала еду большими кусками, толком не пережевывая, и злилась на себя за поражение, которое потерпела ее затея с капитаном Блейми. Ничего не поделаешь, придется смириться. Зря она не послушалась мужа. Росс был прав. И Фрэнсис тоже. Нет никакой надежды на то, что Верити когда-нибудь будет счастлива в браке. И все-таки…
Ладно, хватит уже…
Из глубоких раздумий ее вывела Пруди. Она, словно разбухший Калибан[3] в женском обличье, возвышалась над тушеной говядиной и ворчанием и стонами пыталась привлечь к себе внимание. Наконец ей это удалось.
– Что? – переспросила Демельза.
Пруди вытаращилась на молодую госпожу и поняла, что разорялась напрасно.
– Вы, часом, не захворали?
– Нет, Пруди, просто я устала. И еще зад стерла, так что еле сижу. Надеюсь, что это скоро пройдет, но сейчас жутко больно.
