— Я уже от нее отказался, голубка, — ответил отец. — Никогда! Ни за что больше! Слава Богу!
* * *
Рабочий кабинет Дика тонул в табачном дыму. Сам он с перевязанной головой, в халате и туфлях сидел в кресле и продолжал разговор с Джонсоном.
— Это очень мило с вашей стороны, Фило. Но примет ли Рай ваше предложение? Скажите–ка честно, вы считаете его способным вести такое огромное предприятие?
— Возможно! Во всяком случае, я бы хотел ему помочь. У меня найдется для него и менее ответственный пост.
— Мне кажется, — вставил Эльк, — что главная и самая трудная наша задача — это вырвать его окончательно из когтей Лягушки! А этот господин не из тех, кто будет сидеть сложа руки и равнодушно смотреть на свое поражение. Сегодня утром мы уже получили доказательство этому. В мистера Джонсона стреляли на вашей улице.
Дик вынул изо рта трубку и медленно произнес:
— Лягушка закончил свою игру. Единственный вопрос в том, каким образом лучше всего с ним покончить? Бальдер пойман, Хагн в тюрьме, Леу Брэди, один из его активнейших агентов, мертв, только Лола…
— Лола уехала! — сообщил Эльк. — Сегодня утром она на пароходе отплыла в Америку. Жозуа Броад устроил ей это. Остается, следовательно, Лягушка и его организация. Если мы его поймаем, то и всей шайке конец.
В это время возвратился Джон Беннет, и разговор принял другое направление. Через некоторое время Джонсон распрощался.
— Вы Элле ничего не сказали, мистер Беннет? — спросил Дик, когда они остались вдвоем.
— О себе? Нет! А разве это необходимо?
— Мне кажется, нет. Пусть это останется вашей с Раем тайной. Лично мне это было давно уже известно. Эльк утверждал, что в дни вашего отсутствия всегда происходят взломы, нападения или убийства. Но так как в Англии ежедневно что–нибудь случается, меня это не удивило. Зато я взял на себя труд докопаться до другого, более редкого совпадения: в дни вашего отсутствия в какой–нибудь тюрьме всегда приводился в исполнение смертный приговор.
Джон Беннет опустил голову.
— Вы знали и все же…
— Я знал о ваших жизненных неудачах. И я смотрю на вас как на исполнителя закона. Вы ничуть не хуже меня самого. Ведь и я помогаю правосудию отправлять людей на эшафот. Вы не хуже и судьи, который осуждает и подписывает смертные приговоры. Все мы только колесики в большой машине правосудия.
Эту ночь отец и дочь провели у Гордона, а на другой день отправились на вокзал встречать Рая. Ни Дик, ни Эльк их не сопровождали.
Вечером инспектор, придя на Харлей–террас, не застал Гордона дома и решил, что он у Беннетов. Не желая однако уходить, не повидав своего начальника, сыщик отправился в его кабинет и, удобно устроившись в кресле, заснул. Вдруг кто–то потряс его за плечо. Открыв глаза, он увидел перед собой хозяина дома.
