Он отчаянно боролся, хотя понимал, что сопротивление бесполезно. Но ему нужно было выиграть время.
— Стой, ребята! — внезапно заревел Гордон. — Хагн мертв!
Но в эту минуту из противоположного корпуса, покачиваясь, вышел Хагн. Приблизившись, ом размахнулся и попытался ударить беглеца в лицо, но тот успел наклониться, и кулак бандита врезался в стену. Хагн с диким ревом бросился на Дика. Бандиты, желая дать своему предводителю свободу действий, отпустили полицейского. Воспользовавшись этим, Дик ударил Хагна ногой в живот так, что тот свалился на землю, и, собрав последние силы, устремился к воротам. Он уже был возле них, когда чья–то рука схватила его за плечо. Дик отчаянно рванулся и выбежал на шоссе. В этот миг к фабрике подкатила пожарная машина. Бандиты в замешательстве замерли, а потом бросились в разные стороны.
Гордон в нескольких словах объяснил ситуацию начальнику пожарной команды.
Подъехала вторая машина. Вскоре с «лягушками» было покончено. Когда связанного Хагна положили в машину, Дик глянул на свои часы. Они показывали шесть.
Гордон бросился к автомобилю. К счастью, Хагн не догадался его испортить. Возможно, он приберег его для себя. Через три минуты, без шляпы, исцарапанный и грязный, Дик сидел за рулем и мчался в Глоучестер.
На бешеной скорости он проскочил через Свиндон, и двигался уже по Глоучестерскому шоссе, когда, взглянув на часы, понял, что они стоят. Сердце его забилось сильнее. Он ехал с предельной скоростью, хотя дорога была плохая и извилистая. В одном месте он чуть было не вылетел из автомобиля, когда на заднем колесе лопнула шина, и автомобиль занесло. Несмотря на это, Дик не останавливался и медленно продолжал свой путь к городу.
Когда же Гордон наконец достиг его, ехать пришлось еще медленнее: трамваи и автобусы затрудняли движение. Взглянув на башенные часы, Дик увидел, что до восьми не хватает всего двух минут, а тюрьма была еще в полумиле.
Когда часы начали отбивать восемь, Дик стал молиться, так как знал, что казнь совершается минута в минуту.
Подъехав к воротам, он в отчаянии затрезвонил. Наконец открылось окошечко, и показался сторож.
— Входить нельзя, — заявил он, — разве вы не знаете, что здесь происходит?
— Министерство внутренних дел, — прохрипел Гордон. — Приказ об отсрочке казни.
Окошечко захлопнулось, и ему показалось, что прошла целая вечность, пока калитка в воротах открылась.
— Я полковник Гордон из прокуратуры, привез приказ об отсрочке казни Джима Картерсона.
