– Что ты хочешь? – почти жалобным голосом прошептал испуганный Хитров.
– Служить спокойно хочу, чтобы всякие уроды вроде тебя не беспредельничали.
– Пусти, богом клянусь, не буду больше!
– Вот и ладушки. Кстати, если ты с остальными дедами решишь меня отметелить, то запомни, я потом тебя все равно достану!
Договорив, Дмитрий отпустил своего противника и легко вскочил на ноги. Затем протянул руку и помог подняться.
– Вставайте, тащь ефрейтор, а то простудитесь, – постарался обойтись без издевки в голосе Будищев и похлопал по форме, как бы помогая отряхнуться. – Мундир на вас опять же красивый.
– Ой, – застонал Хитров, – чуть руку не сломал, проклятый!
– Это пройдет. Ты ведь меня тоже сюда позвал не для того, чтобы пивом угостить. Ну, так мы договорились?
– Договорились, – хмуро отвечал старослужащий, – только по службе все одно спуску не дам!
– А вот это по-нашему! Кстати о мундире, нас когда обмундировывать будут, а то я как-то забодался в этих обносках ходить?
– Завтра в швальню поведут.
В казарму они зашли вдвоем, чем вызвали немалое удивление среди солдат. Необычно бледный ефрейтор, ни слова не говоря, прошел к своему месту и, не раздеваясь, рухнул на нары. Будищев же как ни в чем ни бывало стал осматривать помещение, очевидно, пытаясь найти себе место.
– Иди сюды, – махнул ему заросший окладистой бородой солдат. – Вот тут определяйся…
Спальное место, скажем прямо, было неказистым – двухэтажные дощатые, ничем не прикрытые нары. Ни подушки, ни матраса, ни одеяла на них не наблюдалось, как, впрочем, и в карантине. У прочих обитателей казармы особых излишеств тоже не было, если не считать таковыми тюфяки из рогожи, набитые сеном. Накрывались служивые вместо одеял шинелями, а под голову клали кто на что горазд.
– Да, это не Рио-де-Жанейро, – пробормотал Будищев, вызвав немалое удивление расслышавших его вольноперов.
– Это точно, – отозвался бородатый солдат, как будто понял, о чем тот толкует, – можешь меня дядька Никифоров называть.
– Дядька?
– Ага, для таких, как ты.
– В смысле прослужил много?
– Четвертый год уж пошел.
– Тогда получается – дедушка!
– Можешь и так, только я твоим дядькой[9] буду.
– Дмитрий, – коротко представился новобранец.
– Митька, так Митька! Но запомни, в строю ты новобранец Будищев! А как присягу примешь, так будешь – рядовой! Понял?
– Понял-понял, – пробурчал тот в ответ.
– А командир роты у нас их благородие штабс-капитан Гаупт!
– Ну, да, капитан…
– Не капитан, дурья твоя башка, а штабс-капитан! У капитана погоны чистые, а у их благородия – четыре звездочки.
