Великой королевы занял трон
Шотландец Джеймс, и этим шагом он
Короны две в одну навек сковал,
И ей Британии Великой имя дал.
Эти строки сочинил сэр Томас Эджертон, много содействовавший устройству отношений между Англией и Шотландией в желательном для короля направлении. Эджертон явно поторопился — королевство Великобритания станет явью только в 1707 году. Яков не дал двум коронам «Британии Великое имя», а лишь желал дать. Он намеревался, опираясь на личную унию корон, создать единый государственный механизм с одним монархом, одним парламентом и одним законом. Король устраивал парные — англичан и шотландцев — назначения на придворные посты, включил шотландцев в состав Тайного совета и в королевское окружение. Этот план встретил оппозицию в обоих королевствах. «Разве Он (Бог) не поселил нас всех на одном острове, — сказал Яков английскому парламенту, — окруженном одним морем и неделимой природой?» В апреле 1604 года палата общин отклонила его просьбу титуловаться «королем Великобритании». В октябре, однако, он принял титул «короля Великобритании» самостоятельно, издав соответствующую прокламацию.
Шотландия так и не стала полноправным членом унии — тенденция считать эту часть Британии периферией в первой четверти XVII столетия доминировала. Сами же шотландцы долгое время считали, что они «уступили» своего короля англичанам, и надеялись, что Лондон это оценит.
На английском троне, как и на шотландском, Яков постоянно нуждался в деньгах. Уже в первый год его правления правительство столкнулось с растущими финансовыми трудностями, отчасти из-за ползучей инфляции, отчасти из-за финансовой некомпетентности двора. Первая попытка короля пополнить казну — повышение пошлин, принудительные займы, новые налоги — привела к резким конфликтам с парламентом, который всегда претендовал на исключительное право контролировать налоги и не намеревался разрешать их увеличение, не получив полного контроля над всем государственным аппаратом. Король этого не понимал и в июле 1604 года сердито прервал заседание парламента, когда не сумел получить поддержку не только проекта полного объединения корон, но и финансовые субсидии. «Я не буду благодарить, где я не чувствую себя обязанным это делать, — сказал он в своей заключительной речи. — Я не стану хвалить дураков… Вы увидите, как много вы сделали не очень хорошо… Я желаю вам использовать свою свободу более сдержанно, когда мы явитесь сюда снова».
