Амфитеатр затаил дыхание, полностью перейдя на слух. Тысячи глаз были обращены только на кристалл в центре сцены.
— Мои приверженцы!
«Голос самой Царицы! Превеликая Кэрэ-Орена!» Ман-Рур стиснул пальцы в кулаки. Его охватила дрожь, и он услышал короткие сдавленные крики восторга, донесшиеся до его слуха с разных мест.
— Прошло семь зим после того, как мы вернулись на свою родину. Потерпели ли мы поражение в Великой войне? Да. Мы проиграли.
«Это война», подумал Ман-Рур. У него больше не было никаких сомнений на этот счет, но понимание этого теперь было придавлено голосом Царицы, некогда записанным и теперь льющимся из кристалла.
— Мы оказались не готовы сокрушить великого и опасного врага, которым стала проклятая империя. Но теперь у нас есть нечто, что позволит нам раз и навсегда избавиться от присутствия на наших землях этих уродливых созданий.
Мелодичный голос Царицы теперь становился жестче, и от него просто веяло ненавистью и яростью:
— На этот раз мы готовы уничтожить их города. Их кровь наполнит наши кубки. Мы проживем множество зим с запасами из их плоти. И на этот раз — их союзники, которых следовало уничтожить еще многие столетия назад. Наши предки допустили ошибку, позволив им жить в те времена, когда наша Священная Теократия была сильной и могучей. Пришло время исправить эту ошибку!..
По всему амфитеатру теперь были слышны голоса иругами, громко читающих древние псалмы. Их становилось все больше и больше, их голоса перекрывали друг друга, сливаясь в единую какофонию, гомон и рев сотен глоток. Лишь голос Царицы было невозможно заглушить:
–..Приверженцы! Знайте же: две недели назад, на юго-восточных пустошах Красной пустыни, совсем рядом с границами Огненных Земель, мы нашли то, что так долго искали последние три года. Седьмая энигма Древних Демонов Хаоса!..
Все смешалось, и теперь даже голос Царицы было нельзя различить в этом всеобщем исступлении. Ман-Рур, уже стоящий, как и остальные, на своем сиденье, так же как и все громко кричал клятву верности Кэрэ-Орене, потрясая кулаками в воздухе. Слушать что-либо от кого-либо больше не имело никакого смысла — все уже и так было ясно. Разум и само естество тысяч существ уже были открыты тому, к чему их так долго готовила эволюция. Все остальное всегда было и будет неважным.
* * *
Извилистая дорога легла промеж грязных полей, на которых высились большие и старые деревья. С этой земли только-только сошел снег, она была еще промерзшей, и это можно было почувствовать, даже находясь в седле. Вокруг было тихо, и лишь угрюмая трескотня местных птиц нарушал эту тишину. Было прохладно, и Млес, двигающийся все это время на северо-запад чувствовал, что зима убралась отсюда неохотно, и именно здесь, когда он приближался к границе с луговинами Церхега уже отчетливо ощущалась прохлада и избыточная влажность, присущая этому региону. Дорога, ведущая от Дьюмика до Сингина, была не такой хорошей как из Кадалла. Было видно, что сюда редко кто суется из высокопоставленных лиц. Такие тракты, как этот, могли бы считаться нормальными лет двести назад, когда о самодвижущихся экипажах никто и не знал. Млесу и его флану было все равно. Тус спокойно шагал по сухим неровным плитам разных размеров, перешагивая через полные воды выбоины и недостающие фрагменты покрытия, которых ближе к Сингину становилось все больше и больше. Млес смотрел вперед, туда, куда его уводила дорога. Светло-коричневый зигзаг тракта поднимался вверх по пологому склону холма, упираясь в высоченные и узкие ворота города.
