Ира обняла его, а когда захотела отстраниться, Виталий не отпустил. Его губы коснулись ее шеи. Она повернула лицо навстречу этим милым губам…
* * *
В следующее воскресенье Ира вошла в ладанный сумрак под белеными сводами храма. Ире хотелось улыбаться всем, желать счастья. Она верила, и вера привела ее через испытания к счастью.
Виталий стоял на своем любимом месте — возле иконы святого Иоанна Предтечи. И вновь пламя свечей отражалось в его глазах, и на щеках играл румянец, и губы были плотно сжаты. Они поздоровались одними глазами.
Ира прекрасно понимала, что совершила грех, и очень серьезный грех, предавшись любви в Великий пост. Она искренне раскаивалась в грехе, но совершенно не сожалела о содеянном. На то мы и православные, чтобы грешить и каяться! Бог простит нам это, он все про нас знает.
После службы они гуляли, разговаривали, пили чай в кафе на площади, и мир царил в ее душе. Только вот Виталий был каким-то нервным.
— Что с тобой? — не выдержала она.
Он поднял на нее глаза полные слез. Это было так неожиданно, что Ира испугалась.
— Дорогая моя, любимая, я не хочу с тобой расставаться!
— Да о чем ты?
— Я должен уехать…
Она не верила своим ушам — Бог снова испытывает ее.
— Ирочка, меня нашли прежние дружки. Они считают, что я должен им, так как оказался виноват в том, что нас менты загребли. Понимаешь, я тогда…
— Это не важно. Что ты собираешься делать?
— Они хотят от меня очень много денег.
— Давай продадим твою квартиру, будем жить у меня!
— Нет, намного больше.
— Тогда и мою.
— Они возьмут деньги и придут снова. Мы не сможем заплатить, и они убьют меня. Это страшные люди!
— Так что же ты собираешься делать? — повторила он свой вопрос, уже почти плача.
— Я должен бежать.
— Я с тобой.
— Это опасно, Ира! Я не смогу тебя защитить.
— Мне все равно.
— Ира… — Его глаза, блестевшие от слез, казались Ире яркими, как драгоценные камни. — Это слишком великий дар для такого неудачника, как я! Но если ты решилась…
— Решилась! Будь что будет! Я люблю тебя!
— Ира… Тогда ты должна исчезнуть тайно. Придумай что-нибудь, соври, чтобы все думали, будто ты уехала одна. Обо мне — ни слова!
— Я скажу всем, что ухожу в монастырь.
Она очень обрадовалась этой идее — как хорошо звучит! Пусть все крутят у виска, мол, Ира совсем спятила! И никто не догадается…
— Тогда так, — решил Виталий. — Завтра ты увольняешься, а послезавтра мы уезжаем.
* * *
Через два дня, двадцатого марта, в восемь часов Ира стояла на остановке возле своего дома. Сегодня у них с Виталием — последнее свидание перед отъездом.
