Луч выхватил из темноты фигуру монолитовца. Он не шелохнулся, только чуть повернул голову.
— Куда они пошли?
Монолитовец стволом показал на двкхэтажное здание напротив. Я кивнул и двинулся туда. Бродяжник с Мельником обнаружились сразу же, в комнате рядом со входом. На кровати с брошенным поверх панцирной сетки спальником лежал раненый долговец. Бродяжник стоял у двери, Мельник сидел на стуле рядом с раненым и разматывал повязки. На столе горела толстая свеча. От ран изрядно пованивало. Плохой признак. Вряд ли ему можно чем-то помочь.
Мельник размотал бинты, наклонился, разглядывая рану. Потом откинулся на спинку стула. Бродяжник обернулся ко мне, предупреждающе поднял ладонь: "Не мешай!" Я кивнул. Мельник не шевелился. У меня вдруг появилось такое же ощущение, как тогда в трубе, под выбросом: будто я смотрю на нас издалека и люди кажутся мне тенями в сумраке. Я мотнул головой, ощущение сразу прошло. Мельник посидел еще немного, поднялся с недовольно заскрипевшего стула и сказал монолитовцу:
— Накрой его. Утром будет в порядке, к вечеру сможет ходить, — он помолчал, вытащил сигаретную пачку, закурил. Руки у него заметно дрожали, — Вам нужно будет задержаться. Присмотрите за ним, потом проводите до Агропрома. Возможно и нас тоже, если успеем найти тайник.
— Этот долговец нужен тебе?
— Не больше, чем любой другой. Но он сказал мне, чтобы я уходил, а сам остался прикрывать. Значит я ему должен. Значит мы все должны. Посмотрим…
— Как скажешь. Братья с тобой.
— Я знаю. Студент, как там каша?
— Сварилась.
— Пойдем тогда. Надо срочно подкрепиться.
Выходя, я оглянулся на раненого долговца. Мне показалось, или дыра у него в боку исчезла?
…
— Ты вылечил его?
— Да.
Мы с Мельником сидели у затухающего костра. Он уже съел свою кашу, я отдал ему и свой котелок. Сейчас Мельник как раз заканчивал с ним. Леха храпел в спальнике. В проеме открытых ворот от времени на фоне освещенной лунным светом луны иногда проходил часовой-монолитовец. Где-то рядом пел сверчок.
— А как ты это сделал?
— Научиться хочешь? — Мельник облизал ложку, заглянул в опустевший котелок.
— Да неплохо бы.
Мельник молча сполоснул котелок, снова налил воды, подвесил над костром. Подкинул в огонь сучьев.
— Не знаю я, как это получается. Я ведь не доктор и не ученый. Делаю и все. Тут такое дело, Студент… Зона меняет людей. Сила действия равна силе противодействия. Мы меняем Зону, находим и используем артефакты, лазим в аномалии, а она тем временем меняет нас. И чем больше ты меняешься, тем больше можешь. Или меньше — тут как повезет. Ты можешь и вообще человеком перестать быть.
