— Раздавил, значит, гадину.
Аким говорить не мог, и от боли не мог, и от того, что перекошенным ртом говори неудобно, он просто кивнул.
— И не заплакал?
Аким отрицательно покачал головой.
— Молодец, — сказал доктор и добавил, — казак.
Акиму было очень больно, но он был тогда горд. В приёмной немало народа, и все слышали слова врача.
Но теперь он бы не сильно возгордился, если бы его сейчас покусали степные осы. А именно осы наполняли воздух монотонным, тяжёлым гудением.
Он увидел тёмное пятно большого роя. Рой пролетал совсем недалеко.
— Внимание всем, осы. — Сказал Саблин в коммутатор.
И тут же мимо пролетел ещё один рой, буквально в двух метрах от него.
— Где? — Спросил взводный.
— Да везде, — за Акима ответил Вешкин, — рой за роем летит.
Началось обсуждение, до казаков на камнях тоже, видно, осы добрались, но, судя по всему, были они на этот раз совсем не агрессивны. Пролетали роями мимо.
А пока Саблин размышлял над осиным миролюбием, прямо с его щита, через его окоп, перепрыгнул здоровенный черный паук. Пустынный краб, как его называли. Прыгнул и побежал вверх по склону, на север. И тут же мимо пробежал ещё один поменьше. Все летели и бежали на север.
— А пауков видите? — Спросил он.
— Белых? — Тут же откликались казаки.
Белый паук едва пять сантиметров с лапами, а кусал насмерть.
— Да нет, — отвечал Аким, глядя, как мимо бегут ещё два, — крабы.
— Ты это, урядник, — говорил кто-то, — крикни, если белые появятся.
— Крикну, — обещал Аким, а сам вспомнил, хорошо, что в аптечке антидот лежит.
А мимо бежало и бежало разное степное зверьё. И красивая степная крыса, хищная и опасная. Дети их любят, но крысы разносят кучу всяких страшных болезней. Так что детям их дома держать хорошая мать не позволит. А ещё пробегали, вихляя длинным хвостом, стремительные гекконы, которых в степи никто догнать не может.
И вдруг Саша Каштенков произнёс:
— Всем внимание.
Говорил так, как говорит командир, но взводный не стал его перебивать.
Все ждали, что он скажет. Мощная камера пулемета позволяла ему прицельно стрелять на дистанции в три тысячи метров, он далеко видел.
— Ну не тяни, «пулемёт». Говори, что видишь? — Подгоняли его нетерпеливые казаки.
— Червяков вижу. — Не очень-то весело сказал Каштенков.
— Сколопендры? — Уточнил взводный.
— Да. — Говорил пулемётчик, не отрывая глаз панорамы прицела.
— Да чего ж ты тянешь, ну?
— Говори уже!
— Много? — Серчали казаки.
— Много, — за пулемётчика сказал снайпер, он тоже смотрел в сторону юга.
