А еще не чувствовала, чтобы так пахли. Моя чистая комнатка (час назад только проветривала) наполнилась тяжелым мужским запахом. Едкий пот и отголоски резкого парфюма, буквально поглотили все окружающее пространство! Такое ощущение, что даже в состоянии сна и покоя, каждая клеточка этого чересчур крупного, смуглого тела без остановки генерирует мужские флюиды.
— Лизка, и что ты сделала?
— Ничего. Отвела Боньку к соседке и ушла на работу, — ответила Серафиме Марковне.
Рассказала ей о своих сегодняшних злоключениях и тут же получила ворох упреков!
— Лиза! Так же нельзя! — выпучила коллега по почтовому отделению на меня свои вульгарно подведенные карие глаза. — А если он тебя сейчас обворует?
— Нечего там воровать. У нас нет ничего. Мои дешевые платья его вряд ли заинтересуют. А собаку я спрятала.
— Ой, насмешила! Нужен ему твой беспородный пес! — Серафима издала хрюкающий звук. — Ты лучше скажи, почему в полицию не сообщила? Хочешь, прямо сейчас позвоним?
— Нет, не надо, — остановила ее. — Не надо, Серафима Марковна. Я лучше отцу позвоню. Если он так написал, значит, боялся. А он просил меня не заявлять.
— За что он боялся, этот твой старый хрен? За себя? А о тебе, девятнадцатилетней девчонке, ростом с маленький щуплый гриб, он не подумал?!!
Я пропустила это замечание мимо ушей. Не такой уж я и гриб. Да, невысокая. Да, худенькая. И что? Это повод меня гномом обзывать? Особенно при посетителях. Заполняя бланк для очередной пенсионерки, обиженно подумала, что сегодня из-за этого непрошенного чудовища в своем доме, успела схватить с вешалки первый попавшийся сарафан, в котором я окончательно стала похожа на тощую колбасу и теперь мне придется в таком виде предстать перед моим парнем. Мы встречаемся не так давно, и я думаю рано еще показывать ему себя без косметики и в старом сарафане моей мамы. Он красивый. Не сарафан, а мой парень. Антона в нашем городе многие знают, он в автомастерской, как и мой отец когда-то, работает маляром.
— Лизка, ты это брось, самостоятельничать! Скажи хотя бы ухажеру своему. Пусть заступится! Ох, знаю я тебя, — погрозила мне пальцем грузная женщина, — ладно, сама скажу. Сегодня придет за тобой?
— Нет, не говорите ему ничего, пожалуйста, Серафима Марковна, — подняв на нее глаза, взмолилась я. — Сама во всем разберусь. Я позвоню папе и выясню, может быть, не все так страшно.
— Ничего себе, не страшно! Голый уголовник в твоей квартире — это нестрашно?
