Именно это и объясняет феномен приливов, и Ньютон был прав, это пример гравитации в действии.
Более поздние ньютонианцы внесли поправки в расчеты наставника.
Швейцарский врач Даниил Бернулли (1700–1782) предложил более детальный анализ приливов в 1740-м. Он куда больше интересовался математикой, физикой и навигацией, чем медициной, и помог объяснить, почему вибрируют струны (когда вы бренчите на гитаре) и как раскачивается маятник (в старинных напольных часах). Исследования Бернулли помогли внести улучшения в конструкцию морских судов, и в медицинской школе Базеля он использовал механику Ньютона, изучая то, как сокращаются наши мускулы, чтобы двигать конечностями.
Его работа о приливах стала ответом на запрос Академии наук в Париже, объявившей награду для того, кто лучше всех разберется с проблемой: научные общества часто так поступали. Бернулли разделил приз с еще несколькими ученым, каждый внес свой вклад в объяснение механизма приливов, включая в расчеты такой фактор, как сила притяжения Солнца.
Когда два объекта, таких как Земля и Луна, притягивают друг друга, математика описания этого процесса сравнительно проста. В реальности Солнце, планеты и другие массивные небесные тела вмешиваются в картину, и уравнения становятся намного более сложными.
Парижская академия наук оказалась также вовлечена в решение второго вопроса, волновавшего ньютонианцев: является ли Земля правильным шаром? Легко видеть, что она не столь гладкая, как, например, шарик для настольного тенниса, картину портят горы и ущелья. Но имеет ли она правильную шаровидную форму или отклоняется от нее?
Ньютон утверждал, что нет, поскольку он показал, что сила гравитации на экваторе и в северной Европе слегка отличается. Он узнал это из экспериментов с маятником. Взмах маятника происходит под влиянием силы притяжения, чем она сильнее, тем чаще он будет раскачиваться и тем меньше времени будет требоваться, чтобы совершить движение из стороны в сторону.
Моряки измерили, насколько далеко маятник уходит за одну секунду, и расстояние оказалось несколько меньше на экваторе. Эта разница подсказала Ньютону, что расстояние до центра нашей планеты немного больше на экваторе, хотя в том случае, если бы Земля представляла собой идеальный шар, то всюду была бы одна и та же дистанция от центра до поверхности.
Отсюда Ньютон сделал вывод, что Земля немного сплющена у полюсов, как будто ее немного придавили снизу и сверху, и выпячивается вокруг экватора. Он решил, что такая форма обусловлена тем, что планета вращалась вокруг оси север-юг, когда она была молодой, расплавленной и медленно остывала. Сэр Исаак намекнул, что она несколько старше, чем 6 тысяч лет (по расчетам церкви), но никогда не высказывался, насколько она стара на самом деле.
