— Ави, что стряслось? Ты на меня злишься?
— Нет.
— Жалко, что ты заболел на Хэллоуин. Я по всей школе искала Бобу Фетта.
— Угу, заболел.
— Кишечный вирус?
— Похоже на то.
Он открыл книгу и уткнулся в нее. Не очень-то вежливо.
— Так здорово, что у нас будет Египетский музей! — сказала я. — Я ужасно волнуюсь, а ты?
Он помотал головой, изо рта полетели крошки. Я даже отвернулась, потому что жевал он так, будто нарочно старался есть попротивнее — рот набит, глаза прикрыты, — и я заражалась от него мрачным настроением.
— А что ты будешь делать для музея? — не сдавалась я.
Он пожал плечами, достал скомканную бумажку из кармана джинсов и щелчком перебросил ее ко мне.
Каждому в параллели достался какой-то древнеегипетский предмет или сооружение: мы должны были сами создать экспонаты для музея, который открывался у нас в школе на один день в декабре. Учителя написали названия на маленьких бумажках и положили их в круглый аквариум, а потом все пятиклассники собрались и по очереди тянули жребий.
Я развернула бумажку Ави.
— О, круть! — воскликнула я. Может, я немного и перестаралась с восторгами, но я же пыталась его взбодрить. — Ступенчатая пирамида в Саккаре!
— Ну да, — промычал он.
— А у меня Анубис, бог смерти.
— Это который с головой собаки?
— На самом деле он с головой шакала, — поправила я. — О, а хочешь мы будем вместе работать над экспонатами после школы? Например, у меня дома.
Он положил сэндвич на стол и откинулся на спинку стула. Даже не могу описать, как он на меня посмотрел.
— Знаешь, Джун, — произнес он. — Можешь больше не притворяться.
— Ты о чем?
— Тебе не обязательно со мной дружить. Я знаю, что тебя просил об этом мистер Попкинс.
— Да что за чушь ты мелешь?
— Никакую не чушь: можешь спокойно со мной не общаться. Я понимаю. Мистер Попкинс летом поговорил с вами и велел со мной дружить.
— Со мной он не говорил, Август.
— Говорил.
— Нет.
— Да.
— Не говорил! Клянусь! — Я подняла руки вверх, чтобы он видел, что я не скрещиваю пальцы. Он сразу же посмотрел вниз, мне на ноги, поэтому я сбросила угги: пусть видит, что пальцы на ногах я тоже не скрещиваю.
— На тебе колготки.
— Ты же видишь, что пальцы у меня не скрещены! — возмутилась я.
— Ну хорошо, хорошо. Зачем кричать-то?
— Понятно. Прости, пожалуйста.
— То-то же.
— Он что, правда с тобой не говорил?
— Ави!
— Все, больше не буду, извини.
Я бы еще долго на него злилась, но он рассказал мне о том, что случилось на Хэллоуин, и я уже не могла на него сердиться. В общем, он услышал, как Джек его предал. Теперь все понятно: и почему он мне грубил, и почему «проболел» несколько дней.
